style="font-size:15px;"> Надвигалась гроза. Небо искрилось от зарядов электричества.
Отец Га Юань с горсткой людей разбил ворота императорского дворца. Любой другой владыка воспользовался бы такой возможностью, чтобы захватить трон. Любой другой, только не он. Отцу Га Юань вполне хватало его маленького княжества. Он довольствовался тем, что уничтожил символы власти тирана, занимавшего дворец, начав с поджога тронного зала. Затем он проломил в нескольких местах стены сада, выпустив на волю обитавших там зверей. Дворец схлопнулся, как карточный домик.
Тем временем армия императора терпеливо ждала у озера. Дракон всё не появлялся, и императора начинало охватывать сомнение.
– Я стану приманкой, – наконец вмешалась Га Юань.
И вышла из тени.
Она в одиночестве пошла по замёрзшей корке озера. Княжна осторожно дошла до середины озера, выпрямилась и воззвала к небесам. Надвигалась буря; с севера, где она родилась, поднимался ветер. Га Юань развернулась к ветру лицом и, в знак неповиновения и мольбы, едва произнесла губами:
– Что-то… неизбежно… произойдёт…
Надвигалась буря; с севера, где она родилась, поднимался ветер.
И что-то действительно произошло. За горными хребтами появилась тень, подгоняемая непредсказуемыми порывами ветра. Затмив солнце, она, словно одеялом, накрыла озеро и его окрестности.
Га Юань взмахнула мечом. Это был сигнал, и император немедленно дал команду. Все лучники одновременно выстрелили в небеса. Они стреляли в то, что приняли за дракона, но что на деле оказалось лишь чудовищным грифельно-серым облаком, пронесшимся над их головами.
Тысячи стрел взлетели, озарив небо белым оперением, а затем обрушились на озеро.
Озеро, испещрённое тысячами металлических наконечников, застонало. Его поверхность покрылась трещинами, подобно пшеничным колосьям на ветру. Подобно мурашкам на шкуре только что проснувшегося животного. Корка льда, истончившаяся с приходом ранней весны, потрескалась и покрылась полыньями.
Га Юань тонула.
В тот же миг император почувствовал, как об его лакированную маску начали биться первые капли дождя. Вот-вот должна была разразиться буря, такая безумно яростная и безжалостная, что случается раз в столетие. Молния ударила посередине армии императора, разделив её пополам. В толпе разбегавшихся солдат показались две необыкновенные фигуры: лев, готовый исчезнуть в глубине леса, и цилинь, галопом пустившийся к озеру и нырнувший в глубины его талых вод.
Ни одна из стрел не попала в Га Юань. Она медленно погружалась в глубины озера, широко раскинув руки и раскрыв глаза. Она улыбалась.
«Я так и знала, – думала она. – Совершенства не существует. Доказательством тому то, что я не умею плавать».
Тем вечером, услышав о том, что сталось с его дочерью, отец Га Юань пришёл к тому же выводу. Он всю жизнь владел своими эмоциями, но теперь с трудом сдерживал
