стала похожа на самую обычную девочку, а у меня сжалось сердце.
Наверное, мы с ней больше никогда не рассмеемся от души. Я уж точно нет. Меня не порадует даже самый невероятный счастливый случай. Разве что если опухоль в сердце чудом рассосется – тогда, наверное, возликую от всего сердца.
Только этому никогда не бывать.
– Конечно приду. Хочу посмотреть, что получится.
– Спасибо. Только если тебе правда будет больше нечем заняться.
– Хорошо. Ну пока!
Я махнул Харуне рукой и вышел из палаты. Вскоре я покинул затихшее здание.
Рядом с ней мне стало спокойно. Когда бы снова к ней заглянуть? Может, завтра? Нет, лучше, наверное, выждать пару-тройку дней. На обратном пути в автобусном стекле отражалась моя довольная улыбка.
Когда я уже сошел на своей остановке, от мамы пришло третье сообщение. Я не заметил, но она еще и позвонить два раза успела. Усмехнулся, что она у меня такая тревожная, и поспешил домой.
На следующий день раздали результаты теста. Я получил 42 балла[10], но совершенно не расстроился. Иного и не ожидал. Подглядел, что там у Эри, и оказалось, что 71. Она вообще-то хорошо знает математику, так что маловато, по ее меркам.
Я смял листок и бросил его в сумку, а сам отвернулся к окну. Подумал, как повезло в этот раз с рассадкой. Если бы посадили в средний ряд или у стены, я бы так легко от реальности не сбегал.
Прогноз обещал пасмурную погоду, временами дождь. Но ливня не ожидалось, так что зонт я не взял. А тучи наливались подозрительным свинцом. Я пожалел было, что опрометчиво не подготовился к такой возможности, но мысли тут же утекли в другую сторону.
Опять вспомнил школу, которую нарисовала Харуна. Кажется, один из одноклассников, Такада, раньше там учился. Может, и про девушку что-нибудь знает. Надо будет спросить на перемене.
Пока я составлял план действий, на меня опять накричал учитель:
– Хаясака! Хватит ворон считать!
Во время обеденной перемены я быстро умял все, что принес с собой, и пошел гулять по школе. Искал Такаду, который ушел из кабинета раньше меня. Мы с ним толком не общались. В десятом классе учились в разных параллелях, а в этом году нас далеко друг от друга посадили.
В общем, я не знал, где он обычно проводит большую перемену. Но в целом догадывался. По большей части он урывал любую минутку, чтобы почитать. Я предположил, что он уходит в библиотеку, и не прогадал.
Народу там оказалось немало: кто-то зарылся в книжки, кто-то занимался, кто-то искал, чего бы взять с собой. Я не особо увлекался чтением, поэтому оказался в школьной библиотеке впервые. Мне почему-то казалось, что тут должно быть тише, но какие-то ребята болтали между собой, поэтому, наверное, ничего страшного, если я тоже заговорю с Такадой.
Я опустился на стул напротив и окликнул:
– Такада-кун[11], можно кое-что спросить?
Он закрыл книгу и поднял на меня глаза, явно не ожидая, что я с ним заговорю.
– Что
В Японии большинство предметов оценивается по стобалльной шкале.
Так обращаются к приятелям равного возраста или младшим товарищам, в том числе на работе.
