так и сказал нашему семейному адвокату, который как раз сегодня утром заглянул на чай.
– И кто же у вас адвокат? – иронично хмыкнул министр.
– Джек Варваро. Вы, пожалуй, слышали?
Собеседника так перекосило при этом имени, что Раян даже заинтересовался, что там за адвокат такой.
– И откуда у вас этот семейный ад-во-кат? – по слогам процедил министр.
– Да было дело, как-то помог я…
– Достаточно! Надоели ваши семейные байки. Может, он от заключения и отмажет, ваш пронырливый адвокатишка, но вот нанесение оскорбления и увечий господину послу, – министр снова повеселел, – тут уж не отвертитесь.
– Потому мы все здесь и собрались, чтобы извиниться за нашу нерадивую дочь, – отец вновь приложил руку к груди и повернулся к послу, сохраняя на лице самое почтительное выражение. – Ужасно стыдимся поступка Сабрины. Настолько стыдимся, что вон мальчишки изъявили активное желание поучаствовать в устранении последствий. Камни там унести. Они не реставраторы, конечно, но стену при надобности из кирпичей заново сложат. А как только беглянка вернется, лично пригоню перед вами извиняться. Вы уж простите.
– Что-что? Камни унесут, стену сложат, пригоню извиняться? – Министр задохнулся от возмущения. – Так просто собрались отделаться?
Мужчина понимал, что если посол отпустит с миром, то крыть станет нечем. Только откуда этим бестолочам знать нюансы? Никак варвар Джек надоумил! Вот бы еще кого министр рад был видеть под стражей, но сейчас ему оставалось лишь стоять и кипеть от гнева, ожидая вердикта иностранца.
– А дочь пошла в вас, – усмехнулся Раян, глядя в невинные глаза отца семейства. Мужчина усердно изображал этакого простодушного и немощного старца, сгорбившегося под тяжестью жизненных обстоятельств. Он даже тросточку с собой прихватил, только посол заметил, что периодически забывал на нее опираться.
– Что вы, господин посол, вся в мать! – мигом открестился любящий отец от малейшего сходства. – И дар переняла, и эмоциональная такая же.
Посол скользнул взглядом по лицам парней, изучая. Пока среди них он заметил только одного, кто ни в чем не обвинял сестру и волком глядел на него и министра, хоть и пытался чаще опускать глаза в пол, повинуясь почти незаметным сигналам отца.
– Я предлагал вашей дочери место в резиденции, но она отказалась. Кажется, нервные срывы весьма досадная вещь.
Министр громко фыркнул, обозначая собственное отношение ко всякого рода срывам, а после быстро изобразил кашель, чтобы посол не заподозрил несогласие с его точкой зрения.
– Резиденция большая, – Раян поднялся и повел рукой в сторону открытых окон, проследив за взглядами гостей, повернувших головы синхронно его жесту. Все отвлеклись, разглядывая красивый пейзаж и чудесные цветы по ту сторону, – мне здесь нужны помощники, но отыскать их непросто, ведь я всегда полагаюсь на первое впечатление.
Птички негромко пели, легкий ветерок донес
