перечисляла практически весь мой гардероб, который, по логике, ну никак не мог вместиться в один небольшой саквояж. А ведь если человек отправляется в бега, он едва ли наберет с собой тележку чемоданов.
Все? Я настороженно огляделась и потерла нос. Закончились послания? Тут же вздрогнула от порхания мелких листочков, закружившихся напротив меня водопадом лепестков и осторожно опустившихся на колени запиской, в которой было одно предложение: «Разве вам не жаль прекрасной розы?»
Пф! Я так громко фыркнула, что даже возница покосился через плечо. И хотя на послания семьи решила ничего не отвечать, промолчать на это заявление просто не смогла.
«Себя жальче!» – черкнула резкий ответ и запустила смятым шариком в пространство. Пускай послу тоже по лбу прилетит.
– Господин! – Секретарь поклонился, выпрямился, нагнулся поближе к послу и охнул от прилетевшего ему в лоб бумажного шарика. Пока он потирал лоб, Раян пробежал глазами записку, затем небрежно смахнул листок в корзину.
– Что вы хотели?
– Там министр, а с ним еще люди, четверо мужчин и женщина. Представились как семья Сальваж. – Секретарь сделал страшные глаза и понизил голос до шепота: – Они родственники той девушки-реставратора.
– Пригласите, – кивнул Радъярдаян.
Вся семья, возглавляемая важным министром, втянулась в просторную комнату с настежь распахнутыми высокими окнами, открывающими проход на террасу и в сад. Посол вообще не любил замкнутых пространств и, как показал вчерашний опыт, не зря. Он предпочитал комнаты-галереи и как можно меньше стен и дверей. Однако в кабинете стены имелись, и вдоль одной из них выстроились четверо мужчин: один с седыми волосами и трое молодых и крепких. Пятой оказалась женщина. Раян ждал развития событий, и министр поторопился приступить.
– Кх, кх, ну же, – густым басом пророкотал он.
– Просим прощения, – тоненько проговорила женщина.
– Сестра начудила, извините, – пробормотал красный как рак и самый рослый парень.
– Да, сорвалась. С ней бывает, – подхватил второй, потирая вспотевший лоб.
– Бывает, когда ее доведут, – начал самый младший и тут же получил тычок в бок. – Извините.
Раян ради интереса перевел взгляд на отца семейства.
– Ну что тут сказать, – приступил тот. Он огладил выходной сюртук, пригладил волосы, прокашлялся. И очень обстоятельно продолжил рассказывать: – Сабрина у нас упрямица с детства. Еще мелкой была, а какая упертая. Верно, мать?
– Верно, верно.
– Сорванец такой, фору нашим мальчишкам даст …
– Э! – донеслось со стороны обидевшихся мальчишек.
– Хотя голова у нее светлая, соображает…
– Светлая? – возмутился уже министр. – Половина гостевого дома разрушена! Как это назвать?
– Перенервничала.
