глаза.
Комиссар еще сам толком не понимал, какого рода интерес питал к этой девушке – профессиональный или же личный. Порой он думал о ней – такой хрупкой, светловолосой – с искренней нежностью. Иногда же его мысли обращались к ней только в связи со следствием. Имя юной герцогини частенько встречалось в деле и постепенно заняло в нем не последнее место.
Каттани вел машину сосредоточенно, с таким же вниманием и вместе с тем азартом, с каким шел «по следу» в своей работе.
– Ну давайте же, – поддразнивала его девушка, – прочтите мне нотацию. «Наркотики очень вредны для здоровья, они тебя погубят».
Он искоса взглянул на нее,
– Вы уже достаточно взрослая, чтобы самой понимать это. Меня больше интересует, кто вас ими снабжает. Чиринна, не так ли?
– Почему именно он?
– Потому что я это знаю.
– В таком случае зачем же спрашивать? – Девушка отвернулась. Потом тихо добавила: – Да, он.
Смуглый мальчик на стоянке у ресторана показал им свободное место, где поставить машину.
– А теперь что вы мне скажете? – спросила Титти. – Начнете объяснять, что Чиринна опасный тип и что девушке из приличной семьи следует держаться от него подальше?
– Да, именно это я вам и хочу сказать.
Перед входом в ресторан Каттани слегка коснулся ее плеча, пропуская девушку вперед.
Ужин удался на славу. Когда Титти приподняла бокал, любуясь золотистым цветом легкого сицилийского вина, Каттани приблизил к нему свой бокал, и раздался веселый звон.
– Я пью, – сказал комиссар, – за ваше выздоровление.
Титти, казалось, тронули эти слова.
– Да, вы можете выздороветь, – убежденно продолжал он. – Вам нужно для этого не пожалеть сил и проявить выдержку. Но это вполне вам по плечу. И как первый шаг – вы должны заставить себя порвать с Чиринна.
Титти пригубила вино.
– Но вы, может быть, еще опаснее, чем Чиринна, – сказала она, хлопая ресницами.
– В каком смысле?
– Вы такой умный, смелый, с вами чувствуешь себя уверенно. Любой женщине легко потерять голову.
– Если вы боитесь довериться мне, я знаю одного священника, который разбирается в подобных вещах. Он вам может помочь по-настоящему.
– Ну вот, – усмехнулась она, – не хватало только священников!
На обратном пути у Каттани стал одерживать верх профессиональный интерес.
– Мне хотелось бы задать один чуточку нескромный вопрос, – сказал он.
– Слушаю вас.
– Комиссар Маринео бывал у вас в доме? – спросил он без обиняков.
– У нас в доме? Да, иногда…
– И он заезжал к вам в тот вечер, когда был убит?
Каттани спрашивал с таким строгим и решительным видом, что Титти даже не сделала попытки отрицать. Ее начала бить нервная дрожь.
– Ну, – еле слышно произнесла
