телу пробежалась короткая тёплая вибрация, и кисти Аспида подёрнулись меловым облачком, превращаясь в человеческие ладони.
И как раз в этот момент девушка, судорожно вздохнув, медленно открыла глаза:
– Как я здесь… Я что, упала?
– Ты сознание теряла, разве не помнишь? – Кейр приподнял бровь и сложил руки за спиной жестом, неуловимо напомнившим Аспиду любимую позу Тео.
Та растерянно помотала головой, и мальчика на секунду окатило слабеньким, сладковато-горьким парфюмом от её волос.
– Если бы ты упала, мы бы сейчас твои кости по всему двору собирали, – Аспид наконец опустил руки. – Что ты вообще там делала? Зима же на дворе!
Он присел на пригазонный заборчик около облупившейся стены и сжал пальцами ледяные перекладины, с трудом успокаивая дыхание. На припорошённом снегом автомобильном окне прямо перед его носом помаргивал треугольный восклицательный знак. Жужжание города казалось неестественно громким; сердце всё ещё трепыхалось как ненормальное. Слышно было, как в углу двора натужно поползла вверх, а потом снова вниз кабинка лифта.
– Ладно бы летом, – нервно добавил Аспид. – Да ладно бы хоть при дневном свете!
– Да я тут сто раз уже зимой лазила. Там и льда-то совсем нет… то есть не было… Хотела фоток пощёлкать, подумаешь… ой! Камера! – пискнула вдруг девушка, опускаясь на корточки.
Некоторое время Аспид с Кейром молча наблюдали, как та возится около забитой льдом водосточной трубы, собирая осколки. Аспиду показалось, что девушка была немного постарше его самого. «Наверное, старшеклассница, как думаешь, Таютка? – мысленно спросил он копошащегося у себя в капюшоне дракончика. – А может быть, даже и вообще уже студентка…»
По внешности особо не разберёшь: чёрные обтягивающие джинсы – вещь вневозрастная, кожаные сапожки на скошенном каблучке (это ж додуматься надо было на крышу в таких лезть!) – в общем-то, тоже. Волосы заплетены в длинную пышную косу – ну так это мода у всех такая сейчас…
В заваленном сугробами колодце двора было темно – разве что ажурная паутинка древесных ветвей слегка серебрилась в свете дворовых окон, и Аспид невольно напряг зрение тули-па, чтобы получше рассмотреть лицо девушки. Вокруг сразу сделалось светлее, и мальчик различил россыпь ярких, словно брызги оранжевой краски, веснушек на её румяных от холода щеках, большие тёмно-зелёные глаза и пухлые, упрямо поджатые губы с чуть опущенными вниз уголками.
«По-моему, она красивая, – деловито сообщила Таютка, щекоча Аспиду затылок кончиками крыльев. – Мне холодно, покровитель…»
Мальчик усмехнулся и оттянул пальцами край ворота, впуская крылатую ящерку к себе за шиворот: «Ну тебя совсем, маленькое моё глупое…»
Девушка взяла в руки самый крупный из обломков камеры, щёлкнула тёмно-красным ногтем по треснувшему окуляру видоискателя и скептически глянула на вдребезги разбитый объектив.
– Всё, батяня меня теперь точно убьёт, – вздохнула
