следить за природой, попытаться предугадать, будут ли грядущей весной паводки…
– Да, отлично, – бесцеремонно перебил лейтенанта Виктор. – Значит, вы говорите, что приезжих не было? Вообще никого?
– Нет.
– Даже проездом? Те, которые не останавливались вовсе? – недоверчиво спросил Плацтер, покосившись на помощницу.
– Они должны были бы пройти регистрацию в Кеноре, как и вы. Получить разрешение на пересечение охраняемых территорий. Но мы запросили списки. Оттуда в Лоррод, кроме вас, никто не выезжал всю зиму.
– Значит, здешний, – протянул Плацтер и вновь посмотрел в окно.
Очертания города тлели в боковом зеркале. Крыши домов сравнялись с горизонтом, и вот уже по бокам от автомобиля вновь выросла колоннада непроходимой лесной чащобы. Сосновые стволы кренились в сторону при быстрой езде, сплетались ветвями. Их оттенки, иссиня-лиловые и зелёные, мазками налегали друг друга. Виктор поймал себя на мысли что днём, в ясную погоду, когда солнце высоко светило над горизонтом, лес уже не казался ему таким пугающим и тревожным. Это была обычная пуща. Не более.
– Вы приняли моё заявление о привлечении понятых?
– Да. Их уже доставил шериф. Они ждут нас, – сухо ответила Бекки и бросила на агента недовольный взгляд через зеркало заднего вида. – Могу я узнать, почему вы так решили? Никогда раньше не сталкивалась с подобной практикой.
Плацтер, до того изучавший дело, ответил не сразу. Он неуверенно закусил губу, но тем не менее стойко выдержал недовольный взор лейтенанта.
– Я могу быть с вами откровенен, Бекки? – спросил он.
– Конечно.
– У вас в городе случаются стычки между жителями резервации и остальными переселенцами? – Виктор взглянул на Коннелли и тут же поспешно добавил: – Только будьте со мной честны. Это нужно для Джеки.
– Я такого не замечала, – тихо ответила она. – Стычек вообще нет. Просто иногда случаются небольшие разногласия.
– А вот в запросе у меня имелись другие сведения.
– Вы думаете, что тут все друг друга на вилы насаживают? – обиженно спросила Бекки. – Тогда я вас разочарую. Никто никого не достаёт. И нет, прошу меня простить за дерзость, но я точно исключаю убийство на расовой ненависти.
– Это почему?
– Вся семья Джеки входит в приход нашей церкви. Они посещают её почти каждое воскресенье.
– И ваш преподобный, – протянул Виктор, запнувшись, – как вы сказали? О'Каллахан, да? Он их принимает у себя?
– Конечно, – ответила Коннелли. На сузившихся глазах ощутимо легла печать осуждения. – Да, он ирландец, от него всегда несёт душком, и случается, как он цапается с Ииской, оттого и, бывает, может резко высказываться о нём. Но он не расист. Поверьте мне.
Плацтер ничего не ответил, и остальной путь офицеры проделали молча.
Патрульная машина уже поджидала их на обочине в девяти милях от города. Ещё восемь сотен ярдов пришлось пройти от дороги на северо-запад, чтобы
