Мне и самой было известно не хуже Андрея, что если официальными данными бывшие коллеги, хотя и не очень охотно, но все-таки готовы делиться, то данные, которые приходят через информаторов, – тайна за семью печатями. Барабан – фигура стратегическая, сотрудничество с ним всегда ориентировано на долговременную перспективу, поэтому даже малейший полунамек на то, кто бы это мог быть, пресекался на корню. И это правило все мои бывшие коллеги соблюдали неукоснительно.
Мне очень хотелось знать, кто купил икону, но на аргументы Андрея нечего было возразить.
Поэтому единственное, что мне оставалось, – это для очистки совести еще раз жалобно попросить. Тогда я уже без всякой натяжки смогу сказать, что действительно сделала все, что могла.
– Ну Андрю-у-у-ш, – снова просительно протянула я. – Ну хоть оценщика…
И добрый друг сдался.
– Ну ладно, – глубоко вздохнув, проговорил он. – Оценщика, так и быть, выдам тебе. Он, в общем-то, ни на ком не завязан. Оценщик, он оценщик и есть. Но смотри! Малейшее слово, малейший намек, откуда пришла информация…
– Могила!
– Борзов Степан Николаевич, где проживает, не знаю. Но знаю, что имеет место постоянной работы – антикварный магазин на Пролетарской. Иногда даже действительно появляется там. Так что дерзай.
– Андрей! Ты настоящий друг.
– А то.
– Значит, все-таки сто тысяч…
– Да. Матвеева говорила, что приблизительно такую сумму Николай должен был своим карточным партнерам. Думаю, он, как человек неопытный, изначально заявил, сколько ему надо. Столько ему, соответственно, и предложили.
– А в действительности икона может стоить дороже?
– Если она действительно раритет – может.
– А если наоборот? Если она не раритет, она может вытянуть на сотню?
– Вряд ли. Сама подумай, что толку в древесине, вся «старина» которой – только результат действия реактивов?
– Ну да… То есть если икона действительно настоящая, тогда Николай скорее всего продешевил. А если нет…
– Тогда он кого-то очень хорошо сделал.
– А ошибиться этот оценщик мог?
– Не ошибается тот, кто ничего не делает. Что же касается данного конкретного случая – ничего тебе сказать не могу. Такой информации нет. В общем-то, это уже их внутренние дела, соответственно, и их же проблемы. Если подделка хорошего качества, бывает, что и экспертиза ошибается. Тут главное, чтобы тот, кто купил вещь, был уверен в ее подлинности.
– Ну да, ну да…
В целом с делом о краже мне было все понятно, и, переписав себе в блокнот некоторые адреса и фамилии опрошенных, которые могли пригодиться, я перешла ко второй папке.
Здесь тоже оказалось достаточно много свидетельских показаний, и большинство из них представляло из себя гневные монологи в адрес беспокойного жильца. Тексты протоколов ясно показывали, что следователи старались смягчать и писали не все, но и за всем тем настрой соседей в отношении Николая прослеживался весьма
