помогают беженцам по всему миру, и сестра Стейси – она адвокат и оказывает бесплатную юридическую поддержку тем, кто не может себе позволить оплатить услуги юриста.
В общем, совсем нетрудно понять, почему в своей семье я часто чувствую себя не в своей тарелке. Ведь я – налоговый юрист! В глазах своих родных я помогаю богатым становиться еще богаче и, следовательно, автоматически являюсь неким воплощением нездорового общества – для них я чуть ли не сатана в юбке.
Но при этом я еще и их младшенькая, их малышка, и поэтому они изо всех сил стараются меня терпеть. Если бы я была старшим ребенком, то они наверняка давно бы уже от меня отреклись. Стоит учесть еще и то, что, когда в моей жизни был Чарльз, мои родители все же смотрели на меня более снисходительно.
Теперь, когда его нет рядом, я, разумеется, снова скатилась в самый низ семейного рейтинга.
Едва я успеваю припарковаться на подъездной дорожке, как ко мне тут же спешит привычная стайка гусей, которые атакуют меня, так и норовя ущипнуть за руку.
Гуси на свободном выгуле – это счастливые гуси, считает моя мать. Лично я не слишком разделяю ее мнение, но так пока и не набралась смелости, чтобы ей об этом сообщить.
К тому же я искренне недоумеваю, зачем вообще мои родители держат гусей, если потом не собираются их есть. Гусь – птица коварная, это всем известно. Гуси же, которых разводят мои родители, еще и невероятно злющие и обладают диктаторскими замашками.
Но поскольку я к ним уже привыкла, я не обращаю внимания на их атаки и быстро направляюсь к входной двери, решительным шагом лавируя между собаками и кошками, дремлющими во дворе у дома. За годы постоянной практики я приобрела значительную сноровку и уже через каких-нибудь несколько секунд заскакиваю в дом, оказавшись наконец в безопасности. Зато безжалостный гусь-убийца, с самого начала наметивший меня своей жертвой, остается возмущенно гоготать за дверью. Хоть какое-то моральное удовлетворение.
– Мам, я приехала! – кричу я во всю глотку, чтобы известить о своем появлении.
– Я на кухне, – раздается в ответ бархатный голос моей матери.
И я в самом деле нахожу ее там в процессе приготовления какого-то невероятного овощного супа с довольно своеобразным ароматом. Но лучше даже не спрашивать, что она кладет в свои блюда, иначе можно просто умереть от ужаса.
– Наконец-то, Дженни, мы уже начали волноваться, ты задержалась больше, чем на час, – тут же заявляет мне мать, одетая сегодня в ярко-желтое платье. Вероятно, ей видится в нем некий привет солнцу, поскольку его цвет буквально ослепляет.
– Ничего я не задержалась. Я предупредила, что приеду к часу, и вот ровно к часу я здесь. Я точна как швейцарские часы.
Если начистоту, когда речь идет о поездке к родителям, я всегда стараюсь приезжать вовремя. Ни минутой раньше – в противном случае рискую оказаться под градом неудобных вопросов.
– Дай-ка на тебя посмотреть, моя дорогая. Почему у тебя лицо все время такого
