на царский возок. Оставив стрельцов охранять двор и двери, Михаил вместе с Хлоповой поднялись в мастерскую, оборудованную специально для спагирических[32] опытов. Салтыков шел впереди, указывая дорогу.
В мастерской, как и везде в доме, ощущалось недавнее присутствие человека. Тихо пыхтел на очаге медный перегонный куб. Грозно гудела топка алхимического атанора[33], кирпичная кладка которого скреплена была специальной водонепроницаемой мастикой из глины, лошадиного навоза и песка. Кругом стояли готовые к использованию терракотовые и медные реторты, стеклянные колбы и различные огнеупорные тигли. А вот людей не было!
Царь осмотрелся вокруг и молча сел за большой стол у косящатого окна с застекленным переплетом. По всему было видно, что все происходящее вызывало у него искреннее любопытство. В упорядоченной и строго организованной жизни русского государя не было места ничему, выходящему за рамки давно устоявшихся правил, но именно поэтому Михаил, тяготившийся жесткими канонами царского благочиния, охотно согласился на неожиданное предложение двоюродного брата, видя в нем лишь невинное приключение, не сулящее никаких осложнений в будущем. Вопреки своим же привычкам, в тот день он оказался по-мальчишески беспечен и опрометчиво беззаботен, чего никак нельзя было сказать, взглянув на его невесту.
Марию не то чтобы пугало предстоящее знакомство с иноземными алхимиками, однако чувства, владевшие девушкой, были далеки от безмятежного принятия происходящего как простой забавы. Особое дарование, с раннего детства тщательно скрываемое от посторонних глаз, позволяло ей чувствовать и видеть то, что другим было недоступно. На душе у девушки было неспокойно. Сердце необъяснимо ныло и томилось, чувствуя смутную угрозу.
– Мне что-то не по себе, государь! – тихо шепнула она на ухо Михаилу.
Царь улыбнулся и положил свою теплую ладонь на руки Марии, нервно сложенные замком у ее груди.
– Что с тобой? Все хорошо, милая?
– Не знаю, Миша! Не нравится мне это!
– А мне, напротив, занятно! Давай поглядим?
Михаил бросил вопросительный взгляд на Салтыкова.
– Ну, братеник[34], где же твои чародеи?
– Здесь, государь!
Мишка сделал успокоительный жест и, косолапя, подошел к открытому шкафу, заставленному стеклянными банками, глиняными горшками и деревянными коробами со всевозможными лечебными снадобьями. Еще раз обернувшись и мило улыбнувшись государю и его невесте, он натужно уперся плечом в стенку шкафа. Шкаф скрипнул и, дребезжа, сдвинулся с места, обнажив за собой зияющую пустоту потайного хода.
– Государь ждет! – напыщенно, как заправский дворецкий, произнес судья, дважды стукнув об пол своей позолоченной тростью с рубиновым набалдашником.
В комнату вошли два иноземца, одетых в скромную пуританскую одежду. На каждом был черный дублет, отороченный по швам белым галуном, бриджи и плащ из черного сукна,
Создание медицинских препаратов из лекарственных растений с применением алхимических методов.
Алхимическая печь.
Двоюродный брат.
