живущие по непонятным правилам. Так за мыслями и прошло время до вечера. Шли мы ходко, почти без остановок. Я совсем поправился, а у Радея здоровья было не занимать. Разве что запыхались малость от быстрой ходьбы.
– Не хочешь лишние стволы бросить?
– Еще чего! Мне за них по сто грин за каждую дадут. За поход нам нонче ведь не заплотют, а жить надо.
– Не боись! Что можно с Боляна стереблю, – обнадежил я парня. – Да и карта у меня здесь осталась.
Я показал блокнот. Радей тут же вспыхнул радостной улыбкой.
– Ну тогда мы сможем еще туда сходить. В той Ставке много чего найти должно.
– Даже не знаю, – задумался крепко я, – очень уж мне не нравится наша с тобой ситуация. Сначала следует разобраться и условия уговора поменять.
– Это да, – степенно ответил Радей и засыпал крупу в наваристый суп. Куски вырезанной конины мы частично сварили, а тонкие полосы начали коптить. Благо, этот овраг был глубоким и весь порос лесом. Видать, потому сюда степняки и приходят. Есть где отдохнуть после жара открытой степи.
Пока солнце окончательно не село, мы решаемся пройти как можно дальше вперед. Местность снова становится более плоской и видимость заметно увеличивается. Я настороженно озираюсь. Усталость уже сказывается на нас обоих, в пути с самого утра. Почти не отдыхали, вчера и вовсе чуть концы не отдал. И еще надо прожить завтра. Ситуация…
Мою тревогу заметил Радей.
– Уходить нам надо с этого берега.
– Куда?
– Вон глянь впереди, сколько островов. С одного на другой перебираться. Может, там и рыбаков встретим. Насколько помню после излучины, где Устюга к востоку поворачивает, их села расположены.
В отсветах зари замечаю острова и гладь повернувшейся реки. А ведь точно!
– И как мы переправимся?
– Топор есть, плоты соорудим.
С запозданием понимаю, что следовало забрать все ремни, что остались в том проклятом овраге. Их использовали для увязки поклажи и возможно для связывания пленных. И нашлось их достаточно. Но я захватил столько, сколько требовалось мне. Да уж, заранее все не предусмотришь и соломки не подстелешь.
– Остановимся здесь.
Промина у берега неплохо защищала от чужого глаза, высохшей травы хватило для постилки. Спали мы на захваченных попонах, вода была с собой, а завтрак лежал готовый и завернутый в лопухи. Жить можно!
Я включил свой внутренний «радар». Сейчас он работал без сбоев. Вокруг ни души, лишь легкие отголоски жизненные отпечатки птиц и мелких животных. Крупные стада оленей и туров откочевали на север в зону лесостепи. Став там добычей жителей верхних городков. Нигде нет покоя и счастья. На такой минорной ноте я вырубился.
9. Беги, парень, беги!
Мой «радар», оказывается, может спокойно работать
