приметы этого антихриста? Как узнать-то его, если он явится? – оживился Федул.
– Примет особых нет. Известно, только что сволочь он редкостная, а прикидывается хорошим. И что лакричные монпансье любит – но это, знаете ли, не особо полезная примета.
– А что полагается тому, кто его, так сказать, ликвидирует? Награда какая-то полагается за его голову? Может у вас тут есть ангелы-охотники за головами? – спросил Федул, косясь на вазу с пером.
– Награда?.. Конца света не случится, это считается? Рай в ад не превратится! Это награда?
– То есть персональная награда не предусмотрена?.. Да я так, просто полюбопытствовал, – процедил явно потерявший интерес к разговору Федул.
Он зевнул, подошёл к вазе со светящимся пером, достал его, покрутил в руках и спросил как бы, между прочим, – Пёрышко могу домой взять, а то у меня в раю темновато как-то?
– Нет, – однозначно, невозмутимо ответил на беспардонность Херувим.
– На нет и пера нет… А домой-то, вернее в мой раёк, мне теперь как добраться? – спросил Федул и сунул перо обратно в вазу, но вверх ногами, отчего из вазы, как из прожектора, во мрак бесконечного неба устремился белый столб света.
– Так лучше! – порешил он.
– Всё очень просто. Выходите в соседнее помещение, там будет ряд дверей. Это двери в рай других преставившихся людей. В них попасть невозможно, так как они чужие и имеют свой уникальный код для входа. Первая дверь всегда по умолчанию ваша, на ней табличка с вашим именем – Сёрен. Вы же так, господин Федул, Петру представились?.. Да, вот ещё что… Ваша душа при попадании в свой рай лишится социализации – вам будут неприятны другие души. Другие души для вас станут адом. Так что лучше не ищите контакта.
– Понятно!.. Ну, я тогда пойду, – бодро отчеканил Федул и выкинул руку в римском салюте.
4
Федул вышел в просторный холл, чем-то напоминающий коридор больницы, в которой он лежал с ветрянкой в детстве. Стены на высоту человеческого роста были выкрашены жёлтой краской, а выше – неровно побелены. Деревянные двери были стеклянными, с небрежно закрашенными масляной белой краской стеклами. На стеклах были накарябаны имена.
Федул подошёл к первой двери, на которой было его имя, взялся за блестящую металлическую ручку, но… дверь не открыл: ему помешало это сделать его природное любопытство… В детстве, когда они с бабушкой ходили на кладбище, чтобы почтить память её белогвардейских родственников, он всегда с нездоровым, маниакальным интересом бродил по кладбищу и решал, как говорила бабушка, одну из вспомогательных бинарных математических операций двух аргументов, результатом которой являлась разность: в данном случае продолжительность жизни, получаемая уменьшением значения первого аргумента – даты смерти, на значение второго аргумента – даты рождения… Ведомый тем же кладбищенско-математическим
