всё закончится? Что делать? Тут плачь – не плачь, а если до областной прокуратуры дошло, то могут и уволить. И даже… Нет! Не готово сердце матери к таким суровым испытаниям.
Который день Инесса Витальевна ног под собой не чуяла от переживаний. Сам районный прокурор – Вячеслав Дмитриевич Губанько, и то руками разводит: мол, перед областью бессилен, не обессудьте, Инесса Витальевна, как говорится, при всём уважении, у самого из-за этого проблемы.
Андрей на советы матери лишь мурзится. Понятно – нервничает, но не до такой же степени! Говорит – пока не поздно, сам уволюсь, уеду куда-нибудь подальше, в адвокаты пойду. А может, оно всё и уляжется само собой? Как-нибудь…
Но не слушает советов маминых. Там теперь у него другая советчица. Та насоветует, пожалуй. Не зря, ох, не зря с самого начала душа к ней не лежала! Мать-то не обманешь…
А вчера, мало того, женщина приходила, жалобу подала прокурору. Прочитала Инесса Витальевна и ахнула: заявление против Андрюши! Что же за чёрная полоса такая? Одно к одному, одно к одному…
У той, видите ли, сына посадили и якобы, допрашивая, побоями признаний добивались. Заставляли чужую вину на себя взять. Тот всё и подписал. А потом жаловаться начал. Андрюшу направили разбираться. Он-то всех, как положено, опросил, кто там находился. Ну, то есть сотрудников уголовного розыска. Никто из них ничего противозаконного тогда не заметил и тем более сам не бил. Врач-эксперт тоже написал а акте освидетельствования, что никаких повреждений на теле нет. Вот Андрей в постановлении и указал, что доводы обвиняемого не подтвердились, а недозволенных методов к нему не применялось. А она теперь с жалобой…
В чём он-то виноват? Хотя, пишет, что не всех опросил. И что? Людей с улицы будут слушать? Тут офицеры полиции объяснения дали! Да врач заслуженный! Все уважаемые люди ведь. Сказали, что не было ничего незаконного, и никто никого не избивал. А тех где искать? По всему городу бегать? И кто они такие? Дружки поди, такое же жульё и шпана. Жалобу-то эту никто, конечно, всерьёз не примет.
Но всё равно, так некстати, не вовремя, когда и без того тучи над родимым дитём сгустились, вот-вот гром грянет…
Исстрадалась за эти дни Инесса Витальевна, измучилась. В голове всё перемешалось. Руки дрожат. Даже плакать по старой привычке расхотелось: слёзы кончились. Выдержать бы, не свалиться на бюллетень. В такой ситуации надо быть здесь, на месте, неотлучно…
Вскрывает Инесса Витальевна конверты непослушными пальцами, нервно вырывает из них листки корреспонденции, регистрирует их в журнале: заносит исходящие данные, выставляет входящий номер и дату. Сортирует по стопкам: это прокурору, это заместителю прокурора Лядских, это заместителю прокурора Кузьменко, это ещё одному заместителю – Абубекерову, это старшему помощнику Яфарову, это… И так далее. Безошибочно, руководствуясь шестым чувством, простой женской интуицией, все эти долгие годы распределяла она почту.
Будучи скромной служащей, она фактически раздавала задания по работе с обращениями
