И видимо он так и не успел от нее сбежать.
Я молча достал из бокового кармана военных бриджей две толстые строительные стяжки и с удовольствием резко нанес удар рукояткой пистолета в левый висок собеседника. Удар пистолетом в висок должен быть достаточно сильным, чтобы вызвать потерю сознания, но не настолько, чтобы проломить череп и нанести серьезные повреждения. Получилось с первого раза, да, спецподготовку не пропьешь.
После удара сидящий на полу вельможа сначала дернулся от боли и резко затих. Его глаза, перед этим сверлившие меня ненавистью, закатились, и он потерял равновесие, падая на бок. Голова бессильно опустилась, тело стало ватным и мягким – на несколько мгновений, которые мне были так нужны. Сейчас передо мной лежал и не шевелился мой давний враг.
Я перевернул его бесформенное тело на выпирающий живот, завел руки за спину и стянул большие пальцы вместе. Резкими движениями я снял с его ног шикарные ботинки из страусиной кожи вместе с носками и, не стесняясь, проделал такой же фокус с большими пальцами ног. Пока он был в короткой отключке, я подтянул к нему поближе небольшой прикроватный пуфик для разговора. Я успокоился и пользуясь оставшимся у меня временем, рассматривал вблизи эту ненавистную мне фигуру.
Спустя некоторое время, мой трофей, начал медленно приходить в себя. Он резко замотал головой, пытаясь сбросить острую боль. Кирилл попытался поднять руки к виску, но наткнулся на ограниченные возможности из-за стянутых за спиною рук. Его движения были неуверенными и заторможенными, как у человека, который только что вышел из глубокого сна. Глаза оставались полузакрытыми, взгляд был расфокусированным и пока, что безразличным.
Бывший контролер вождя нации, пытался что-то сказать, но язык его не слушался, и изо рта выходили лишь невнятные звуки. Он пытался приподняться, но силы покинули его, и он бессильно осел обратно на пол. Все его попытки двигаться были слабыми и не скоординированными, что свидетельствовало, о том, что удар всё-таки вызвал кратковременное оглушение и временную потерю ориентации.
– Оу, ты меня слышишь? – я внимательно вглядывался в перекошенное лицо своего визави,
– Если слышишь и понимаешь, просто пока кивни!
Его голова слабо дернулась из стороны в сторону. По левой стороне лица неуверенно подтекала кровь и спекшимися сгустками падала на шелковую рубашку и шведские шерстяные штаны.
– Что ты тут делаешь? И зачем тебе Надежда Новак? – я слегка ударил его по щеке приводя в чувство.
Его дыхание участилось, он делал несколько глубоких вдохов, пытаясь восстановить контроль над телом. Постепенно его сознание начало осознавать, что случилось и ситуацию, в которую он попал. Его движения всё ещё были неуверенными и медленными, и он явно испытывал дезориентацию. Мраз невольно пытался приподняться, но слабость и головокружение заставили
