покачал головой, закатив глаза.
– Вот в чём вся соль! – Ткнула я его. – Женщина была немытая, а потому не привлекла тебя.
– Она не привлекла бы меня в любом случае. Чужая женщина – грех!
– Фанатик! – Прошептала я. – Говорят, что вы очень любвеобильны, так что не верю я тебе, лицо твоё не русское.
Сказать грубее, как у нас говорят обычно, я не смогла, не так воспитана. Да, и чего греха таить, молодой человек был мне приятен, даже с ненавистной растительностью на лице. Но его маленькая аккуратно постриженная бородка ему подходила, делая чуть старше и более статным. А возрастом он, вряд ли, старше Дамира.
– Верно подмечено… не русское! – Рассмеялся он и подал руку. – Я – Камал.
– Поезжай-ка ты домой, Камал, – я приняла помощь, чтобы подняться. – Я возьму такси.
– Такси уже ждёт тебя… Айла, – не выпуская моей руки, Камал указал на припаркованный авто.
– Почему Айла?
– Ты светлая и красивая, подобно Луне, освещённая ею. Я мог бы назвать много имён. Например, Рания – красавица или Ахсана – бесподобная, ещё Танзиля – дарованная Богом. Но разве они раскрывают тебя? Нет… лишь Айла, дочь Луны!
– Тебе Дамир сказал?! – Прищурилась я.
– Это я тебя назвал при всех, когда впервые увидел, – качая головой, ответил Камал. – Все согласились, ведь другого имени для тебя просто не существует.
Пусть называют, как хотят, мне-то что?! Только от чего-то стало грустно и тоскливо. Родители назвали меня Варварой, типа, дань старине. Спасибо, что не Дусей, Ефросиньей или, чего хуже, Параньей. Согласна, не самое плохое имя в современном мире, а тогда это было лишним поводом для насмешек и издёвок. В моду входили такие имена как Диана, Кристина и Алина, а ты – Варька! Я не хотела ходить в школу, где меня дразнили то «вареньем», то «варежкой». И это ещё самое безобидное. Сейчас я спокойно вспоминаю свои прозвища, а тогда била каждого, кто меня унижал. Хотя Варежка приклеилось на всю жизнь, чего бы я не делала. Когда появилась возможность сменить имя при получении паспорта, то как его сменишь, родители же обидятся?! Я пыталась объяснить им, что у меня впереди жизнь, что они обидели меня при рождении, но всё бесполезно. И как я, вообще, смею быть недовольна, ведь у меня самое женственное имя?! И вот впервые меня назвали ни Варежкой, Варькой… Поварёшкой, а чем-то прекрасным и звучным совершенно чужие люди. Теперь понятно, почему внутри всё отозвалось тоской.
Камал настоял, и я села в машину, а пока ехали, уснула. Приоткрыв глаза, я встретила внимательный изучающий взгляд. Камал оглядывал меня, старательно скрывая, но получалось плохо. Он мечтательно улыбался, когда обнаружил, что я проснулась, и даже немного смутился.
– Не посмел нарушить твой сон… снова… он был сладок.
Камал не поднимал головы, его взгляд блуждал, словно он в смятении. Затем последовал обряд, когда складывают ладони ребром друг к другу, сперва обращаются к солнцу, а после будто умывают лицо.
– Что
