вообще перестала существовать. Но на неё плеснули водой из котелка, и кожу в нескольких местах как кипятком ошпарило. Грог зарычал. Потом туда же наложили слой какой-то мази из трав и повязку. На этом вся обработка закончилась. Раног наскоро замотал всё холстиной и сел перед Грогом.
– Дурья твоя башка. Из-за ерунды шкуру себе попортил. Учись теперь, делай выводы. А вечером тебя… ещё поучат.
Грог скривился, ответить ему было нечего.
Остаток времени до подъёма он просто лежал, ища в себе силы для дальнейшего пути. Тахог рассказал, что второй участник драки получил такое же наказание и тоже отлёживается.
– Вы с ним молодцы, – сообщил он с неожиданной весёлостью в голосе. – Оба ни звука не издали, пока вас охаживали.
Он со значением глянул на товарищей.
– Ставлю на Грога, – тут же среагировал Найзог.
– Ставлю на обоих, – криво ухмыльнулся Ранок.
Грог как мог отзеркалил улыбочку одноглазого:
– Правильно, я на себя тоже поставлю. Только на этот раз сразу деревяшкой меня заткните.
Вещи Грога товарищи поделили между собой, взяв почти всё, что тот нёс, оставив ему только сумку на поясе. Тахог встал в шеренгу рядом с ним, чтобы, если что, поддерживать. Позади шли Раног с Найзогом – тоже для страховки.
Вечером, после того как разбили лагерь, снова пришли четверо исполнителей и зачитали уже знакомый текст приговора. Сержант также одобрил и пошёл дальше, скорее всего к Дервогу.
Грог, изображая гордого мученика, растянулся на земле и отпустил все мысли и предчувствия. Боль расплёскивалась по спине вместе с кровью. Он забыл, как дышать, забыл своё имя и где он находился. Осталось только знание, что скоро всё закончится, и это помогало.
Дальше в помощь были мысли о том, что он орк, и не должен показывать слабость. Поэтому Грог молчал, даже когда спину вновь приводили в порядок. Раны промыли, обработали и перевязали. Кто-то сунул в его руку кружку с водой. Грог осушил её, заполз в палатку и лёг. Из-за полога доносились голоса товарищей, но суть разговоров он не улавливал.
Утро пришло вместе с чугунной тяжестью во всём теле. Откуда-то сбоку слышался голос:
– Помыслы его – зловонное болото, речи его – ядовитые змеи. Деяния его чернее самой чёрной бездны. Дракон следит за этими дикарями и призывает их вершить деяния злые. Убереги, Легкокрылый, эти души от внимания Дракона. Покажи им, куда следовать, стань им компасом…
«Святой Том. Чтоб его лианники придушили».
Затыкать проповедника Грог не рискнул, чувствуя, что этим только сделает хуже. Он уже достаточно пришёл в себя, чтобы оглядеться и оценить ситуацию. Он движется, только не на своих двоих, а на телеге. Святоша идёт где-то сбоку и бубнит про Скапара и Дракона. Рядом лежит спящий Дервог и сидит жена кузнеца – худая, бледная женщина с большими уставшими глазами.
Она поймала его взгляд и сообщила:
– Пару дней так ехать будете. Если замечу, что ссоритесь, сообщу
