комок встал от волнения. Она знала, что произойдёт дальше. В полумраке вглядывалась в его небритое лицо, видела, что он прищурился, а когда пальцами сжал её подбородок, зажмурилась. И даже вырываться передумала. Смысл вырываться, если её скрутили, как совершенно беспомощную куклу, и от неё уже ничего не зависит.
– Красивая, но глупая девочка, – насмешливо сказал он, и поцеловал. В наказание. Раньше Алёна и не подозревала, что поцелуи могут быть наказывающими. Ей сдавили ладонью челюсть, заставляя открыть рот, и поцеловали. Время остановилось, поцелуй длился и длился. Она пыталась прийти в себя, оказать какое-то сопротивление, но все моральные силы уходили на то, чтобы принять прикосновение чужих губ и языка. Алёна даже не поняла, в какой момент он её отпустил. Целовал, а руки уже не держали. А она стояла, потрясённая, на поцелуй не отвечала, могла слушать только своё барабанящее в груди сердце. А когда осознала, открыла глаза, поняла, что Фёдор за ней во время поцелуя наблюдает, и оттолкнула его. Сколько сил в себе нашла, столько в этот толчок и вложила. Он, конечно, отшатнулся, но тут же засмеялся. Громко, издевательски, он был доволен собой, а Алёна выбежала из комнаты и бросилась по коридору, к лестнице. С громким топотом сбежала вниз. Роско выглянул из кухни, виляя хвостом, наверное, решил, что они игру затеяли. А Алёна пронеслась мимо него, схватила свои кроссовки, что стояли у обогревателя, сумку с подоконника, и, лишь на мгновение усомнившись, плащ-палатку с вешалки сдёрнула. И выскочила из дома.
Оставаться было нельзя. Ночь, дождь, не важно. Нужно было уходить. Пока Фёдора не было за спиной, пока Роско снова не приказали её сторожить, пока не приехал «хозяин». Правда, это стремление прошло довольно быстро. На адреналине Алёна пробежала метров сто, запыхалась и остановилась. Остановиться было необходимо. Для того, чтобы отдышаться, оглядеться, да и накинуть на себя тяжёлую плащ-палатку. Она находилась на краю пролеска, как помнилось, впереди должна была начаться стройка, хозяйственные постройки, но из-под тени деревьев всё равно было выйти страшно. На улице стремительно темнело, и идти дальше, бежать сломя голову, было страшно. Алёна вовсе не была уверена, что, во-первых, найдёт дорогу к дыре в заборе, через которую попала на территорию усадьбы, а во-вторых, что её ещё не успели заделать. И куда она побежит?
Сзади раздался лай Роско, но далеко, у дома. А потом и Фёдор крикнул:
– Алёна! Не дури, вернись!
Она промолчала, закуталась в плащ. Выжидала. Привалилась спиной к влажному стволу высокой сосны. Конечно, Роско её найдёт. Поэтому и бежать во тьму смысла нет. Вот и решила подождать. Стоя под деревьями, дождь особо не докучал, но темнело, и это беспокоило. Минут через десять захотелось присесть, Алёна руки на груди сложила и раздумывала – вернуться в дом или нет. Фёдор её больше не звал, но зато минут через десять послышался звук подъезжающего автомобиля. Алёна осторожно приблизилась, спряталась за мокрым кустом, пыталась понять, что происходит и кто приехал. Но, по всей видимости, не «хозяин». Подъехал всё тот же внедорожник, из него вышел всё тот же тип в камуфляже,
