это тот самый лейтенант Макс фон Вернер, то он имеет ввиду внука Карла? А ведь я помню, что дед Карла женился только после войны. Конечно, он может мечтать, видимо, военная цензура так эту фразу и прочитала.
Логика подсказывала, что если письмо оказалось среди захваченных документов, значит к адресату оно не попало. Вольдемар это кто? Та же логика подсказывает, что это кто-то из сослуживцев лейтенанта, вынесший раненого из боя.
Петров отошел от стола, приблизился ко мне, осмотрел горку отобранных бумаг.
– Неплохой урожай.
– Нашлось что о Бате?
– Да семь рапортов от низших чинов своему командованию. Есть довольно интересные. Выйдем на свежий воздух, на солнышко? Я хочу кофе с булочкой… там, за углом есть неплохое кафе.
Я откровенно любовался Петровым. За тридцать лет в Россию переселилось немало чернокожих из разных стран, включая Европу, но они для нашей довольно холодной страны все равно оставались экзотикой. Аспирант мне уже понравился своей энергетикой и напором. А еще тем, как он произнес «Я – русский!». У нас слово «негр» в отношении всех по генетике представителей африканских племен никогда не считалось оскорбительным и унизительным, как в странах запада, зараженных колониальным расизмом. Это там «ниггер» или «кафр» – всегда отражали ненависть и презрение к представителям «низшей» расы, у нас – нет. Из Петрова просто выпирало что-то такое – русское, чему я сразу и не подберу объяснений. Дружелюбие, что ли, уважение каждого ко всем, эманация сопричастности человека ко всему, что происходит в стране, обществе. А как еще объяснить, что парень, окончивший элитное среднее учебное заведение, а суворовские военные училища кадетского корпуса я отношу именно к таким, пошел не в военное училище, что было бы естественно для сироты, оставшегося без родителей во время войны, а в историки? Я интуитивно был убежден, что Петров не только на кафедре вел семинары. Но, пусть он сам все расскажет, не буду форсировать.
Кафешка, куда меня привел аспирант оказалась весьма симпатичной стекляшкой под названием «Адмирал», ну понятно, какой. Раз уж мы на улице адмирала Макарова.
Петров заказал пару стаканов капучино с сиропами, два круасана. А я занял единственный свободный стол с диванами.
Конечно, меня распирало от любопытства, но отец с раннего детства приучал сдерживать такие порывы, а чтобы мне было легче, я попросил Зуда:
– Сделай мне массаж воротниковой зоны.
– Электро? – уточнил костюм, – напомню, что механический требует больших затрат энергии.
– Ничего, подзарядишься, в архиве есть розетки.
Массаж занял не больше трех минут. Петров поставил поднос с едой, присел рядом.
– А что ты нашел? – спросил он, разрушив надежду, что ему захочется скорее рассказать про обнаруженные интересные документы, чем расспрашивать меня.
– Я письма немецкие разбираю, мой помощник обнаружил два упоминания партизанского отряда Бати.
– Что там?
– Жалуются
