начал рассказывать Виктор.
Быстро подошёл к тумбочке, налил из графина в стакан воды. Осушив его одним махом, шумно выдохнул, а потом продолжил:
– Она разговаривала по телефону на переговорном пункте на вокзале. По говору понял – казачка. Она уже купила билет, и должна была вот-вот уехать. Не помню, что ей болтал, что обещал, но… – тут он поднял вверх указательный палец, и горделиво продолжил:
– Не отпустил, и привёз сюда!
– И где она?
– В коридоре. Уж не знал, как уговорить. Главное, то, что надо!
– Зови, посмотрим, – без особого энтузиазма распорядился режиссёр.
Виктор вышел, и через некоторое время вернулся, ухватив под руку черноглазую женщину лет тридцати пяти.
– Здравствуйте, – негромко поздоровалась гостья, -меня…
– Вот она! – перебил Виктор, крепко обняв её за плечи, и довольно улыбался.
– Здравствуйте… – ответил режиссёр.
Быстро окинув взглядом, внутренне разочаровался. Это была обычная женщина. Да, брюнетка. Да, скорее, фотогенична. Длинные волосы, заколоты сзади. Одета обычно, но со вкусом. Только вот не увидел в ней ту Лизавету, которую искал. Машинально спросил:
– Вам Виктор рассказал, на какую роль мы ищем актрису?
– Я сбиралась тута ехать к сродникам на Дон, а Виктор уговорил в кино сняться…
– Вас как зовут? – спросил Кохан.
– Павлина. Можно просто Поля.
– Знаете, Поля… Если честно, то мой помощник несколько поторопился вас пригласить. Нам немного другой типаж нужен для фильма… – сказал с сожалением Дмитрий Георгиевич, поглаживая в раздумье подбородок. Он очень не хотел обидеть женщину, и старался отказать потактичнее.
То, что произошло в следующую минуту, не ожидал никто. Полина, гневно полыхнув чёрными глазами на Виктора, подбоченилась, и, отпустив на волю весь скрытый прежде темперамент своей казачьей натуры, начала надвигаться на оторопевшего помощника режиссёра.
– Ах, ты, проныра бесстыжая! Ты что мне давеча на вокзале гутарил?! Как манил-сговаривал играть! Какие разговоры медовые вёл! Да я тебе за такую насмешку зараз нижнюю часть пообрываю! Вдругорядь неповадно будет голову морочить людям!
Виктор, испуганно вытаращив глаза, попятился, а потом забежал за спину удивленного шефа, закрываясь им, будто щитом, спасительной стенкой.
Только сейчас, наблюдая за прорвавшимся, как фонтан, народным колоритом, Дмитрий Георгиевич неожиданно и сам заметил в Полине яркие черты той самой Лизаветы, которые задуманы в сценарии.
– Подождите, подождите! – остановил её Кохан.
Он оживился, почувствовав, наконец, счастливую удачу в поиске. Где-то внутри даже сладко заныло.
Выпустив пар возмущения, Полина заметно успокоилась, и теперь чувствовала себя немного неловко.
– А что мне годить? Не подхожу, так не подхожу, –
