будет лучше…
Девушка кивнула в сторону Ирины.
– Я только что хотела тебе звонить. Вон она, нашлась…
Вадим со стоном рванулся к пропавшей. Со всей силой схватил за шиворот, и потащил на скамейку. Почти швырнул на место. Пьяная женщина сначала дико заверещала, но, увидев рядом знакомые лица Вадима и Нади, успокоилась, с кривой улыбкой пролепетала что-то невразумительное. Навалилась на стенку, и тут же начала засыпать…
Вадим поймал такси, попросив водителя подъехать ближе к тому месту, где оставил Надю и Ирину.
– Надя, садись!
– Как это… – попыталась сопротивляться девушка.
Тоном, не терпящим возражений, Вадим приказал:
– В машину! Я сказал!
Затем впихнул Ирину.
Вернулись домой втроём. А дальше – уже другая история…
Было, или не было…
Берег моря. Солнце, делая глубокий реверанс, прощаясь на ночь, медленно приседало к горизонту. Никого, кроме одинокой фигуры седоволосого мужчины, который, скинув с плеча полупустой рюкзак, сидел на камне, и задумчиво смотрел на далёкую линию, где небо сливалось с морем…
С какой же радостью Михаил снова ощутил себя дома! Как же давно не был здесь! Какое блаженство, после долгих лет отсутствия скинуть, наконец, казённую одежду, выданную при освобождении из тюрьмы, зайти в накатившуюся тёплую пенную волну! Ощутил с детства знакомый солоноватый вкус. Взмахнул руками, и поплыл.
Уже взрослый мужик, а нырял с мальчишеским упоением, шумно отфыркиваясь, легко управляя своим поджарым телом, на котором не счесть «отметин» прожитого.
Никого вокруг. Только чайки вскрикивали, летая над кипящими гребнями волн. Никто не мешал, вдоволь искупавшись, улечься на шуршащий песок, и вспомнить «дела минувших лет». А вспомнить есть о чём…
Всё случилось как в страшном сне. По прошествии многих лет, вспоминал нестираемо-живой картинкой…
Вот он, узнав знакомую долговязую фигуру друга, вырулившую из-за угла дома, резко выпустил дым очередной затяжки, и замер на месте. Тот увидел его, остановился за несколько шагов, и уставился немигающими округлившимися глазами. Заметил, как у бывшего приятеля хорошее настроение сразу стекло куда-то с физиономии, и она приобрела испуганно – растерянное выражение.
Помнит, как негромко сказал тогда, вглядываясь в Витькино побледневшее лицо:
– Вижу, шо не ждал! Имею, таки, до тебе разговор!
Машинально бросил окурок в сторону, и не спеша поправил бескозырку с золотистым тиснением. Сжал пальцы в кулаки. Они до боли отчаянно впились в ладони. Но тогда даже не заметил этого. Старался сохранить спокойствие, только, видно, глаза выдавали внутреннее возбуждение.
Было противно смотреть, как губы у Витьки сложились в натянутую улыбку, и он, всеми силами пытаясь взять себя
