суждение о вещах. Весь обман поддерживается этим истерическим существом, если принять во внимание, какое низшее создание она собой представляет. Любопытно проследить, сколько зла она причинила миру, разрушая планы умнейших советников и королей, которые, без сомнения, должны были бы господствовать над ней! А в настоящее время она сделалась более чем когда-нибудь неукротимой.
– Это только проходящая фаза, – возразил я небрежно, – придуманная несколькими несимпатичными особями женского пола. Я так мало интересуюсь женщинами, что сомневаюсь, женюсь ли когда-нибудь.
– У вас вдоволь времени для размышления; пока же забавляйтесь с красавицами en passant [1], – сказал он, внимательно следя за мной. – А тем временем я покажу вам всевозможные брачные рынки мира, хотя самый большой из всех, конечно, наша столица. Чудесные торги предстоят вам, милый друг! Образчики удивительных блондинок и брюнеток идут, в сущности, очень дешево. Мы рассмотрим их на досуге. Я рад, что вы сами решили, чтобы мы стали товарищами, потому что я очень горд – можно сказать, дьявольски горд – и никогда не останусь в обществе человека, если он выразит хоть малейшее желание избавиться от меня. Покойной ночи!
– Покойной ночи! – ответил я.
Мы снова пожали друг другу руки, и прежде, чем разъединили их, вдруг ярко сверкнула молния, сопровождаемая страшным раскатом грома. Электричество погасло, и только огонь в камине освещал наши лица. Я был немного ошеломлен и смущен; князь же оставался совершенно равнодушным, и его глаза блестели в темноте, как у кошки.
– Какая гроза! – заметил он. – Такой гром зимой – довольно необычное явление. Амиэль!
Вошел лакей, и его злое лицо походило на белую маску среди мрака.
– Лампы погасли, – сказал его господин, – странно, что цивилизованное человечество до сих пор не научилось обращаться с электрическим светом. Можете вы починить их, Амиэль?
– Да, ваше сиятельство.
И через несколько минут, благодаря искусным манипуляциям, которых я не понял и не мог видеть, хрустальные рожки засветились с новым блеском.
Грянул другой удар грома в сопровождении сильнейшего ливня.
– В самом деле, удивительная погода для января, – сказал Риманец, протягивая мне руку. – Покойной ночи, мой друг! Спите спокойно!
– Если гнев стихии мне позволит! – улыбнулся я.
– О, какое нам дело до стихии! Человек почти господствует над ней, или скоро так будет. Амиэль, покажите мистеру Темпесту его комнату.
Амиэль повиновался и, перейдя в коридор, ввел меня в большой роскошный апартамент, богато убранный и ярко освещенный. Уютным теплом пахнуло на меня, когда я вошел. И я, который с детства не видал такой роскоши, почувствовал себя более чем когда-либо подавленным от радостного сознания моего неожиданного, необыкновенного счастия.
Амиэль почтительно ждал, время от времени украдкой бросая на меня взгляды, в которых, мне казалось, читалась какая-то
Походя (фр.).
