в морщинах, дубовой коры, подпрыгнул еще выше, чтобы сорвать желудь, да не этот, а вот тот, который сложнее, дотянулся, оступился, упал на спину и засмеялся.
Где-то залаяла собака. Джо приподнялся на локте и оглянулся на звук. Все в порядке, совсем близко были люди, а вон то дерево, от которого начинается тропинка. Он не заблудился.
Мальчик снова лег, нагреб полные пригоршни листьев и подбросил их в воздух. Тяжелые, набрякшие, они без всякого изящества падали на его оранжевую куртку, на землю, на лицо. Джо жмурился, смеялся и бросал снова и снова. В городе не было ничего такого. В городе был только маленький парк, и листья в нем сгребал и сжигал толстый дворник. А здесь…
– Эй, привет! Привет!
Голос шел из-за деревьев. Джо вздрогнул, сел и вгляделся.
– Привет!
Голос был мальчишеский. Неужели здесь есть кто-то еще? Еще один мальчик его возраста? Вот так везение!
– Привет! – крикнул Джо.
Голос засмеялся. Ну точно, мальчишка!
– Ты где? – спросил Джо.
– Я здесь! Здесь!
Джо завертел головой. Впереди за деревьями ему почудилось какое-то движение. Он вскочил на ноги.
– Иди сюда! Давай поиграем!
– Давай! – откликнулся голос. – Иди сюда!
Джо побежал. Но у дерева никого не оказалось.
– Эй! Ты где?
– Я здесь! Здесь! Вот, смотри!
Впереди из-за толстого шишковатого ствола вынырнула и исчезла голова в зеленой шапке.
– Ну так иди сюда! – сказал Джо.
– Иди сюда, – передразнил мальчишка и снова рассмеялся. – Иди сюда!
Джо оглянулся и приметил знакомые деревца. Вот его дуб, вот то, раздвоенное, у тропинки. Все в порядке.
– Ну, ладно, – сказал он и побежал дальше.
Лорд Диглби и Грета медленно шли по полю. Напитанная дождем земля мягко пружинила под ногами лорда и холодила подушечки на собачьих лапах. Поникшая трава была скользкой, и Стеттон счел бы ее слишком опасной для прогулки в одиночку, но эта земля принадлежала семье Диглби веками и помнила, кто ее хозяин. Она не позволила бы старику поскользнуться.
Старая Грета то забегала чуть вперед, то снова жалась к коленям. Она тоже многое помнила. Воспоминания в ее длинной узкой голове сохранялись в виде запахов, звуков и желаний, и сейчас она то и дело принюхивалась, застывала в стойке и порывалась бежать, сама не зная, куда и зачем. Человек должен был знать, человек должен был отдать команду, и псица преданно заглядывала в его лицо в ожидании. Но человек молчал. Он был рядом с ней и в то же время далеко-далеко. Он тоже катался на машине времени, но в его памяти у запахов и звуков были имена.
Лорд Диглби вспоминал свою первую охоту на лис. Конные охотники в красных и черных рединготах, свора легких, как ветер, собак, и его отец с сигарой в зубах и кнутом в руке. Вот девушка подносит ему кубок на счастье, и он выпивает его залпом и со стуком возвращает на поднос. Трубит рог. И вот они все, прекрасные
