вания, вылил остатки содержимого в стакан и отправил бутылку в корзину для бумаг. Передо мной лежала мятая пачка «Честерфилд», в которой оставалась всего лишь одна сигарета, на случай, если вдруг какому-нибудь бедолаге понадобится вечером в пятницу помощь частного сыщика. За всю неделю порог моего скромного офиса не перешагнул ни один клиент. За столом напротив быстро стучал по компьютерной клавиатуре мой секретарь, а по совместительству бухгалтер и личный шофер Эдька.
Меня зовут Макс. Макс Бакеев. Еще в школе ко мне прочно прилипла кличка «Бакс». Я всегда хотел думать, что одноклассникам просто нравилось это красивое западное словечко, которое легко рифмовалось с моим именем, а не мое трепетное отношение к американской валюте и манере стильно одеваться, выделяясь из серой толпы. Гораздо хуже было пацанам, которых дразнили жирдяями, очкариками или вонючками, поэтому я не стеснялся своего прозвища, а в глубине души оно мне даже нравилось. Я никогда не был женат и пять лет назад разменял свой четвертый десяток. Мой рост остановился на цифре 183 см, а хорошая привычка – уделять внимание своему телу: регулярно занимаясь боксом и качая бицепсы в спортзале, подарила мне стройную и подтянутую фигуру. Свои длинные, слегка волнистые русые волосы я собираю в небольшой хвостик на затылке и искренне полагаю, что нравлюсь женщинам, так как почти ни одна красотка пока не устояла перед моим обаянием и щедростью.
– Шеф, нам срочно нужно какое-то дело! Наш банковский счет совсем пуст! – вернул меня в суровую реальность строгий голос Эдьки.
– Да. – недовольно ответил я, так как любое напоминание о проблемах с финансами тут же вызывает у меня приступ уныния.
– На следующей неделе платить за аренду офиса! – продолжал нагонять тоску мой секретарь.
– Да, – еще раз вынужден был я согласиться, – и сдвинул шляпу на лоб, прикрывая маленькую горбинку сломанного носа, добавляющую брутальность моим правильным чертам лица.
– Я и без твоих напоминаний знаю, что деньги у меня не задерживаются и отскакивают от рук словно теннисный мячик от ракетки.
– Тебе пора умерить свои траты на девочек, перестать одеваться, как голливудская кинозвезда шестидесятых и покупать всякую хрень!
– Стесняюсь спросить, что ты считаешь хренью?
– Например, эти твои дорогущие запонки, которыми ты сегодня любовался весь день. Они стоят, как две мои зарплаты, а рубашка с петельками на манжетах у тебя всего одна. Завтра ты наденешь чистую, а они будут пылиться на полке у тебя дома и грустно дожидаться, пока ты отнесёшь вещи в химчистку.
– Справедливый упрек! – заметил я с усмешкой, приподнял рукав стильного серого пиджака, и в очередной раз посмотрел на свое последнее приобретение из белого золота с черными агатами.
– Пижон!
– Если сегодня никому не потребуются мои услуги, то завтра я сдам их в скупку и рассчитаюсь со всеми долгами.
– Наивный пижон! Уже почти восемь вечера. Сомневаюсь, что сегодня кто-нибудь тебя захочет!
– Сегодня же пятница! А я недавно попробовал проанализировать все городские преступления за последние полгода и пришел к выводу, что 80 % из них приходятся именно на вечер пятницы.
– Наивный пижон, с аналитическим складом ума! Тебя подкинуть до дома?
– Нееет! Я хочу сегодня поужинать в каком-нибудь ресторанчике и вернуться в свою холостятскую берлогу с симпатичной цыпочкой! – лениво ответил я и широко улыбнулся.
– Самоуверенный, наивный пижон с аналитическим складом ума! Проверь свой счет!
Я открыл приложение «онлайн-банк» на своем смартфоне и увидел, что на моей карте осталось всего семьдесят шесть рублей.
– Ну, тогда просто прогуляюсь, – сказал я, стараясь не показывать Эдьке, что мое веселое расположение духа заметно испортилось.
– Как знаешь, только помни, что на улице дождь, твой зонт в шкафу!
Я не ответил, и через пару минут услышал в приоткрытое окно шум мотора и визг колес отъезжающего автомобиля Эдьки.
Я допил виски, достал последнюю сигарету и уже поднес к ней зажигалку, как на моем столе зазвонил телефон. На экране определился абонент «Мадам». Машинально положив пустую пачку «Честерфилд» в карман, я сбросил вызов, так как ничего хорошего он предвещать не мог. Мадам – бывшая проститутка Людмила Павловна Арсеньева, которая отошла от дел лет десять назад. Как мне рассказывали пожилые коллеги с моей бывшей работы, когда-то она была одной из самых красивых и востребованных девушек, всегда мечтавшей увидеть Париж и умереть. Тогда ее называли Люсьен, но годы и нездоровый образ жизни взяли свое – она растолстела, подурнела и так, и не увидела столицу Франции. Тогда Мадам стала хорошей наставницей для девочек, которые были готовы торговать своим телом. Она открыла точку рядом с железнодорожным вокзалом, где ее хорошенькие
