головой. Пора возвращаться в привычную жизнь. – Максим и правда классный.
– Не упусти. А то жалеть еще будешь.
Глава 7. Варя
– Хороший был вечер, – Макс кутается в короткую куртку, поправляет воротник. Хоть бы шапку надел!
Весну все ждем, ждем, а ее никак нет…
– Да. Спасибо, что приехал, – то и дело кусаю губу. Между нами натянутый разговор, который хочется непременно закончить. Ненавижу себя за это. Это же Макс, мой парень, а я хочу остаться одной. Подумать. Над чем-то.
– У тебя день рождения, малыш. Я же не мог о нем забыть? Проигнорировать и приехать с пустыми руками…
Сердце, ударившись об острое ребро, падает. Стреляю взглядом в довольное лицо Максима и еще больше хочется быстрее проводить его.
Его намеки на Сафина какие-то неправильные. Нечестные. Задевать не должны, но все же от его слов неприятно.
Да и к тому же чем автограф не подарок? Половина населения земли душу продадут за клочок с росписью Сафина.
Чемпион… Обязательно им станет.
Это говорит во мне не девушка, которая была влюблена в звезду «Формулы», а человек, который все же разбирается в этом спорте. Грех не знать, когда мой папа самый законный чемпион.
– Спасибо за подарок, – выдавливаю скудную улыбку, – давно мечтала о фотосессии.
– Я знаю о твоих мечтах.
Шагает ко мне и тянется к полам куртки. Бережно запахивает.
Близость Макса всегда действовала на меня успокаивающе. Не знаю, что такого в его теле, запахе, словах, но он как глоток чего-то легкого и воздушного.
Улыбаюсь уже искренне.
Только вот мечтала я не о фотосессии. Я сказала это из вежливости.
Губы Максима четко очерченные и с резкими линиями. Приятно обводить их по контуру. Это щекотно, как Макс однажды признался.
Он наклоняется и целует меня. Осторожно, словно я новенькая фарфоровая кукла из лимитированной коллекции. Дорогая, в общем.
Николенко всегда нежный, аккуратный. Медленный. И это хорошо, наверное. Но и другого я не знаю. Он был таким с первого дня нашей близости.
Руки накрывают мои плечи и чуть сжимают. Горячее дыхание касается щеки. Приоткрываю глаза и вижу, что глаза Макса закрыты. Ему нравится.
Может, он даже любит меня. По-настоящему. Никогда не признавался, но я часто замечала это в его глазах. Светлых-светлых, где ни разу не было и крошки холода.
– Ты сегодня останешься у родителей? – грудь Макса высоко поднимается, взгляд становится с хитрым прищуром.
Веду плечами, киваю, потом машу головой. Сомнения рвут на части.
Из открытого гаража виднеется капот моей машины. Желтая «Феррари». Какая еще может быть машина у дочери Глеба Навицкого?
«Ферра» – мой вымоленный подарок на девятнадцать лет и подаренный авансом еще на десять праздников вперед.
– Снова гонки? – с недовольным вздохом спрашивает.
Застегиваю
