собой. После замены органов малого таза и щитовидной железы Лидия постепенно перестала отождествлять себя с женской особью. А что оставалось у неё от особи человеческой? Этим вопросом она нередко задавалась, удивляясь тому, как Леониду удалось сохранить своё естество. Может быть и ей надо было читать эту странную штуку под названием «Бумажная книга», на которой почти стёртыми, еле различимыми буквами было написано слово «Достоевский» после букв «Ф» и «М»? Она усмехнулась внутри себя, подумав, как же смешно выглядели ранние люди, перебирающие пальцами тонкие листки с напечатанными на них буквами.
Вот она, вечная жизнь, которой тридцать лет назад так грезило человечество. Лидия прекрасно помнила, как по телевизору показывали первые железные печень, почки, сердце. Когда заменили лёгкие счастью людей не было предела. Теперь можно было избавиться от ненавистных респираторов и гулять на улице столько, сколько вздумается.
Все тогда как с ума посходили от счастья. Все, кроме Леонида. Он, и ещё пара дюжин последователей постромантизма начали собираться в «стаи», устраивать митинги, вести противотехнологическую пропаганду. На это все остальные только пальцем у виска крутили и смеялись. Даже власти не предпринимали никаких действий, чтобы остановить так называемых экстремистов. В итоге мини-группировка Леонида и его последователей развалилась.
«Ну кто откажется от новых лёгких? И отказались бы сейчас?» – подумала Лидия и грустно усмехнулась.
Она была уверена, что Леонид отказался бы. И отказывался до последнего, пока она не начала манипулировать детьми. Да, она знала, что это старый токсичный приём, практикуемый ранее в семьях, о которых так любил читать Леонид в своих бумажных носителях информации. Ей пришлось прибегнуть к этому приёму ради спасения жизни супруга. И, видит подсознание, это спасение принесло им несколько лет бесцельной, скучной, утопической жизни.
«Так ли нужно это бессмертие?»
Лидия поднялась с постели и спустилась в холл. Уже через полтора часа дети и муж встанут рядом с ней и будут смотреть на восходящее солнце. Этот ритуал они проводят уже полгода, и это их единственная радость, ради которой каждый из них просыпался утром и засыпал вечером.
Иногда они выходили погулять, бесцельно бродя по окрестностям, поднимая и разглядывая разнесённые ветром отголоски старого прошлого с места, называемого когда-то «Городской свалкой». Во время таких вылазок Леонид иногда восторженно восклицал, увидев барахло, о котором он читал в печатных и цифровых носителях информации, снабжённых изображениями.
***
Утро выдалось ярким. Лучи рассветного солнца игриво отражались на металлических корпусах их новых тел, проникая сквозь прозрачные, подозрительно чистые окна. Когда-то на этих окнах непременно были отпечатки маленьких ручек, сколько бы Лидия не протирала их. Теперь же маленькие ручки заменили металлические маленькие ручки, не оставляющие отпечатков. Маленькие ручки, не способные больше так ласково обнимать её вечерами и убирать засаленную
