style="font-size:15px;"> – Граф д’Эбервиль.
– Так чего же ты плачешь, глупенькая? – Потому что…
… – А ну, встать! – прорезался грубый властный голос, и Олега окатили водой из ведра, обрывая полусны-полувоспоминания.
И приводя в чувство.
Олег сразу ощутил твердые доски палубы, и…
Резво повернувшись на бок, Сухов открыл рот, изливая мутную воду. Полегчало.
Хрипло дыша и отплевываясь, он огляделся. Ноги вокруг. Исходное положение – шире плеч.
В ношеных сапогах, в грубых башмаках, в подобии туфель, плетенных из кожаных ремешков. В нечищеных ботфортах.
Обладатель ботфорт, белобрысый и толстогубый, повторил свою команду на корявом французском:
– Встать!
Олег сплюнул и внятно сказал:
– Если я встану, ты ляжешь.
Левый сапог с замызганными кружевами на отворотах заехал носком Сухову в бок, метя в печенку, но Драй был наготове – выставил блок.
А после ударил обидчика обеими ногами в живот – белобрысого отнесло на стоявших кругом матросов.
Олег вскочил.
Было тошно, мутило изрядно, рана на голове пульсировала, словно какой злобный зверек вгрызался в плоть с каждым ударом сердца.
Корабль шел на север – синяя полоса земли тянулась по правому борту.
А далеко-далеко на юге белел ма-аленький кораблик, окутанный серым дымом. Наверное, это был «Ретвизан».
– Экий лягушатник прыткий попался! – заорал расхристанный матрос на полупонятном наречии.
– Отметелить лягушатника!
Толпа вокруг была настроена на драку в стиле «все на одного, один на всех», да и что с них взять?
Вчерашние босяки, бросившие свои наделы в болотистых польдерах, погнавшиеся за длинным гульденом, да и зашанхаенные на флот, что они видели в жизни?
Вон с каким азартом ждут продолжения.
– Вставайте, минхер!
– Минхер Маус…
– Щас мы этого прыткого…
Выкрикивая брань и угрозы, моряки помогли подняться белобрысому.
Побледневший, с искаженным лицом, тот набросился на Сухова, маша кулаками, как та мельница на польдере, что воду откачивает.
Олег увернулся, ушел в сторону и заехал как следует Маусу по почкам. Тот аж выгнулся.
Но не сдался – ударил с разворота, обратной стороной кулака.
Сухов пригнулся и всадил кулак в печень «мышу в сапогах». Хотел добавить локтем, да противник отбил удар, тут же обрушив на Олега добрую порцию прямых и хуков по корпусу.
Маус оказался не таким уж и хилым, каким выглядел.
Что называется – жилистый. Удары его костистых кулаков были весьма болезненны.
Сделав обманное движение, «мыш» провел прямой в голову – Сухов увернулся в последнее
