молодые успешные южане, считали этот размер вполне стандартным. И через какое-то время Бакстер уже был склонен с ними согласиться. Более того, вспоминая собственное детство, он испытывал чувство гордости: его ребенку не приходится жить в тесноте.
Год назад Бакстер купил гольфкар с огромными колесами и дорогую стереосистему, а на крыше дома установил флаг альма-матер – Университета Южной Каролины. И хотя он редко обменивался сообщениями с ребятами из группы, пару фотографий гольфкара он им все же отправил. Те не унимались и требовали еще фоток. Зрелище действительно впечатляющее: бывший солист распавшейся альт-кантри группы едет в навороченном гольфкаре по закрытому поселку к бассейну, чтобы съесть клубный сэндвич с индейкой и выпить крафтового пива.
– Мой ход, – сказала Мия. Она быстро выбралась из машины и побежала к двери. С некоторых пор дочка очень увлеклась шахматами, а последнюю партию они не доиграли.
Сидя в машине, Бакстер наблюдал, как его малышка набирает код и заходит в дом. Всю дорогу он думал, с чего лучше начать разговор о смерти Софии. Доктор Карр всегда говорила о необходимости доверять своему чутью, уверяя, что за инстинкты отвечают более глубокие слои мозга, поэтому интуитивный подход намного эффективнее аналитического.
Он согласился с подобной интерпретацией, поскольку считал, что хорошие тексты песен тоже рождаются именно так. Если уж на то пошло, дом он купил на остатки средств, которые заработал на гастролях или получил в качестве гонораров за песни, как написанные для своей группы, так и проданные различными исполнителями из Нэшвилла. Все было создано при жизни Софии. После ее смерти он не написал ни одной мелодии.
Лучшие песни всегда приходили из ниоткуда, словно по мановению волшебной палочки. До конца это чувство не забыто, но оно лишилось прежнего накала. После ухода из коллектива желание писать или исполнять музыку почти полностью пропало – счастливые дни юности остались далеким воспоминанием, а «Мартин» скучал в шкафу, собирая пыль. Но когда доктор Карр посоветовала доверять собственным инстинктам, все сразу встало на свои места. Бакстер увидел в этом знак. Главное – правильно его прочитать, отбросив преследовавшие в последнее время сомнения.
Он вошел в столовую. Мия уже сидела за обеденным столом перед шахматной доской с незаконченной партией. На другом конце стола красно-желтый букет полевых цветов, собранный накануне во время вечерней прогулки, норовил фейерверком вырваться из вазы.
– Пешка на b5. Твой ход, – сказала она, не поднимая головы.
Бакстер сел напротив нее и уставился на доску. Шахматы он подарил ей на прошлое Рождество, полагая, что игра – хороший способ провести вместе время. Кто мог представить, что в Мии проснется такая сильная страсть к игре! Она с головой ушла в просмотр обучающих роликов на ютубе, посвятив этому сначала все рождественские каникулы, а потом еще несколько месяцев своей жизни.
