идёт с ним». От этого я чувствовал себя чуточку лучше, даже если парень, который подмигнул мне, не знал, что Элизабет движет лишь желание уничтожить опасный сотовый телефон.
– В общем, тут такое дело, – сказал я, когда мы свернули к парку. – Квартира моего папы… особенная.
– Он художник или что? – Элизабет подняла светлую бровь.
– Не совсем.
– У него другая жена? – она остановилась. – Если у тебя злая мачеха, в этом нет ничего такого.
– Нет, никакой мачехи. – Я знаю, что произвожу впечатление ненормального, так стесняясь того, что у меня супербогатый папа. Но дело вот в чём: то, что Элизабет держала меня за руку только из-за телефона, способного уничтожить мир, было уже достаточно плохо. Но куда как хуже было бы, держи она меня за руку только потому, что мой папа играет в гольф с бывшими президентами. Я могу смириться с тем, что я ботаник, у которого есть один-единственный друг – и нравлюсь я ему только потому, что мы так давно знакомы, что он никак не сообразит, что парни вроде него не должны общаться с такими, как я. Лучше вовсе без друзей с кучей фальшивых приятелей, только притворяющихся, что я им нравлюсь, ради денег. Лучше вовсе без девушки.
– Тогда в чём дело? – спросила Элизабет несколько неловких мгновений спустя. – Он живёт на пособие?
Она повернула было к входу в метро, но я потянул её обратно на Сентрал-парк Вест.
– Мой папа живет в пентхаусе. За один деловой обед он может заработать больше денег, чем многие зарабатывают за год. Его консьерж может достать мне всё, что угодно, и он платит мне за то, что я присматриваю за его пустой квартирой. Когда мы не смогли сломать телефон, я спрятал его в секретном сейфе, где папа хранит кучу налички на случай, если мне понадобятся деньги, а он уехал из страны.
Элизабет затормозила так резко, словно её ноги приклеились к тротуару.
– Ты шутишь.
– Не-а, – я уставился на собственные ботинки. Я не мог смотреть в её недоумённо моргающие сверкающие глаза.
– Но ты живёшь с мамой в доме без лифта.
– Ага, – сказал я. И почему это звучит так жалко?
– Ты ходишь в обычную школу. В посредственную государственную школу.
– Ага.
– Ты мог учиться в частной школе в Скарсдейле. Да ты мог бы учиться в колледже Лиги Плюща, учитывая, какой ты умный.
– Мама хотела, чтобы я ходил в её школу. – Я перевёл взгляд на Элизабет, чувствуя себя немного оскорблённым. – Она не хотела, чтобы я превратился в неблагодарную свинью, которая не способна ценить то, что имеет. Я поступлю в Лигу Плюща, когда выпущусь из школы. Такой был уговор – мама выбрала старшую школу, а папа выберет колледж.
Элизабет сузила глаза.
– Уговор? А ты что можешь выбрать?
Я открыл рот, чтобы сказать, что могу самостоятельно выбирать множество вещей в жизни, но это было бы неправдой. Я был так счастлив, что родители перестали орать друг на друга в суде, что
