поджала губы и кивнула.
– Как он узнал, где она? – тихо спросила я, внутренне сжимаясь от тревоги.
– Я не знаю. Но мне нужно предупредить тебя насчет планов Джонатана касательно академии и…
Она застыла. Взгляд светло-голубых глаз едва заметно скользнул вверх.
К камере.
Я сразу же всё поняла и, привалившись к стенке лифта, принялась незаинтересованно оглядывать светящиеся кнопки. Эфир Сиеры заключался в связи с любыми техническими средствами. Она почувствовала, как кто-то вновь подключил камеру.
Что она не успела сказать? Чего хочет Джонатан?
Не успела я прокрутить в голове сотню вопросов, как створки лифта разъехались, и мы очутились в просторном конференц-зале, что занимал весь предпоследний этаж. Льющийся сквозь панорамное окно свет вновь ударил по глазам, заставив меня зажмуриться.
Джонатан сидел за длинным столом.
Приподняв подбородок, я ступила в зал. Следом за мной из лифта вышла Сиера, однако мужчина, даже не отводя взгляда от бумаг, спокойно произнес:
– Оставь нас.
Я спиной почувствовала, как Сиера замерла.
– Конечно. Дайте знать, если что-то понадобится.
Когда лифт издал тихий звук, Джонатан поднял голову и осмотрел меня. Я стойко выдержала его стальной взгляд, хотя слышала свое гулко бьющееся сердце. Поднявшись из-за стола, он медленно подошел ко мне вплотную.
Меня всегда поражало, насколько они с сыном похожи. Это немыслимо. Темные волосы, хотя у Кая они были ониксовыми, а у Джонатана – на несколько тонов светлее, грубые черты лица и этот испытующий, выворачивающий наизнанку взгляд. Когда Джонатан злился, было страшно. Но когда он молчал и просто смотрел на тебя, как сейчас, было еще страшнее.
Его голова слегка склонилась набок.
– Ты оставила после себя грязь.
– Уже доложили?
Он не ответил, потому что в следующую секунду его ладонь хлестко ударила меня по лицу. Сжав челюсти, я на мгновение задохнулась, но сразу же повернула голову обратно и вновь посмотрела в эти страшные глаза.
Он не любил, когда от него отводили взгляд.
– Ты должна была держать себя в руках, Роксания. Гнев – один из грехов.
– Этого больше не повторится.
– Лжешь.
Вторую щеку обожгло болью. Массивное кольцо прорезало нижнюю губу. По подбородку заструилась кровь, но я даже не вскрикнула.
Потому что привыкла. И Кай тоже привык.
Джонатан тяжело вздохнул и, отвернувшись к окну, двинулся на свое место.
– Сядь, Роксания. У меня нет на тебя сил.
Я послушно опустилась в кожаное кресло напротив. Откинувшись на спинку, он сложил руки в замок и приподнял одну бровь.
– Рассказывай всё, что узнала.
Горло сразу же пересохло. Я сглотнула скопившуюся во рту кровь.
– У него проявилась сила созидания, а у нее – сокрушения.
И я рассказала ему
