Башня наша вон как высоко, далеко видно. А дорога вокруг идёт. А кто именно, мы не знаем. Только герб разглядеть смогли. Герб герцога Ларийского, друга вашего покойного отца.
– Значит, надо подготовиться к приезду гостя, – задумчиво кивнула я. – Аннет, бегом в замок и прикажи горничным за час сделать невозможное. Буквально вылизать холл и пару гостевых комнат. А потом живо ко мне в покои, достань из вещей бархатное синее платье и шкатулку с украшениями. Бегом, Аннет, не стой столбом.
Служанка убежала, и я тоже поспешила следом. Друг отца… И что ему надо? Захотел проверить, действительно ли это я? Или так быстро распространились слухи? Кстати, именно у Ларийского я и могу узнать о шахте. Я же должна была выйти замуж за его сына.
А к управляющему я всё равно съезжу. Что-то мне подсказывает, папа хоть и был убит горем, но не отупел, и поверенному не рассказал всего. Как минимум о шахтах Адриан не знал. Что ещё папа утаил в своём завещании?
Когда я поднялась в покои, Аннет уже достала платье и теперь возилась с украшениями, выбирая, что больше подойдёт.
– Бабочку с лазурным камнем, – подумав, решила я, затягивая корсет. Ненавижу корсеты, но благодарна, что здесь додумались сделать шнуровку спереди.
– Она не совсем подходит, – растерялась Аннет.
– Это не имеет значения, – качнула головой, приподнимая волосы, чтобы Аннет застегнула цепочку. – Уверена, герцогу плевать, подходит ли подвеска к моему платью. Сделать простую причёску сможешь?
– Смогу, я помогала вашей матушке собираться по утрам.
Аннет приступила к делу, а я думала…
Лазурный камень был выбран не просто так, как и сама подвеска. Это подарок на пятнадцатилетие от герцога Ларийского, а значит есть шанс, что он вспомнит её. А если вспомнит её, то и в девушке напротив будет видеть юную дочь лучшего друга, а не ту, что косвенно виновна в гибели герцога Эринбургского.
– Аннет, щёки мне бледнее сделай, и поближе к глазам. – попросила я. – А губы не трогай.
– Госпожа, простите, что лезу, но тогда вы примете болезненный вид. Из-за пудры глаза краснеют.
– Я знаю, – улыбнулась я, покусывая губы. – Красные глаза – то. что мне нужно.
Когда ворота открылись, я уже была готова и ожидала дорогого гостя на ступенях замка.
Когда лакей распахнул дверцу кареты, а герцог шагнул на землю, я открыла баночку с нюхательной солью и немного вдохнула. Едкий запах, способный и мертвого поднять, сразу забился в нос, вызывая слёзы.
– Здравствуйте, дядюшка Эдан, – прошептала я. Одинокая слезинка скатилась по щеке, а искусанные губы задрожали.
– Моя дорогая Адель! – воскликнул герцог, шагая мне навстречу и распахивая объятия. – Ну-ну, не расстраивайся.
Я умирающим лебедем прильнула к груди мужчина и уткнулась лбом в плечо.
– Я так виновата, дядюшка, так виновата! – всхлипывала я очень даже правдиво. – Он… Он предал меня!
– Не
