где будем, ну, скажем, известью всю заразу сжигать. Да подумай, как можно воду прямо в комнаты специальные подавать, дабы омовения отроки и наставники оные могли совершать, не думая, куда воду грязную девать.
– Хм, – Брюс задумался, а затем посмотрел на меня. – Я так понимаю, что это будет иметь последствия?
– Да, ежели все получится в лучшем виде, то сначала Москву всю канализацией окутаем, затем Миниху поручу, пущай сразу ее закладывает, дабы не переделывать, ну а получится – так каждый губернатор указания строгие получит и срок для того, чтобы все выгребные ямы изничтожить.
– Почему тебе это в голову пришло? – осторожно спросил Брюс. Идея не то, чтобы ему не понравилась, она ему казалась лишней тратой времени и денег. Ну какая разница, куда людишки опорожняются? А ведь разница была, да еще какая.
– Пока лежал я, а тело мое пылало в огне, то вспомнил, что самые страшные болезни приходят, когда лето наступает, когда все от жары гнить и вонять начинает. И словно озарение на меня нашло, словно ангел с ликом Наташеньки коснулся плеча и молвил про то, что это так и есть, и что я – помазанник Божий могу все исправить. И что, ежели была такая штука ранее, то и не преставилась бы сестрица моя любимая, подхватившая лихоманку в самую жару и смрад, – интересно, сколько я могу еще тему Наташи эксплуатировать? Но, пока работает, буду, да простит меня ее душа безгрешная.
– Прав ты насчет жары и болезней, ох, как прав, – кивнул Брюс. – Дозволь тогда к делу привлечь племянника моего. Инженер он знатный, может, что посоветует дельное.
– Дозволяю, – я кивнул. – Как только Андрей Иванович скажет, что зять злодея Долгорукова никакого участия в делах тестя своего не принимал.
Брюс быстро глянул на меня и кивнул, с удовольствием потягивая сбитень.
– Ладно, так тому и быть, я уж с Андреем Ивановичем сам свяжусь, чтобы тот меня в курсе относительно племянника держал, позволишь так посвоевольничать? – вот теперь и я кивнул, допивая пряный сладкий напиток и ставя чашку на стол.
– Как дошел до меди и латуни? – я взял в руку самый первый провод, который должен был появиться немного позже и не у нас, а в Англии. Что-то я новое все же потихоньку пропихиваю. И телеграф, если заработает, станет эксклюзивом, который позволит мне здорово заработать на те же дороги, которые пока реально не на что было строить, дед выжал не только казну, но и страну почти досуха, пытаясь успеть реализовать все свои реформы сразу. Вот только сразу все делать нельзя, и не удивительно, что добрая половина его начинаний так потихоньку и похоронится, не реализовавшись даже наполовину.
– А вспомнилось что-то в трудах сэра Стивена Грея, – махнул рукой Брюс и поднялся. Я улыбнулся. Не зря я вспоминал про труды этого самого Грея и, чертыхаясь, медь с латунью крутил, в парусину заматывая и мечтая о каучуке. – Ну и повозиться, конечно, пришлось, но тут-то
