достигли центра города, когда Клаудия начала говорить – ее было не остановить, она буквально засыпала брата вопросами. Эцио нравилось, что в голосе сестры появилась твердость.
– Как такое могло случиться с нами? – допытывалась Клаудия.
– Не знаю.
– Как ты думаешь, мы когда-нибудь сможем вернуться?
– И этого я тоже не знаю.
– А что будет с нашим домом?
Эцио лишь покачал головой. Все эти дни ему было не до палаццо Аудиторе. И надежных людей, которым он мог бы поручить заботу о флорентийском гнезде их семьи, у него тоже не было. Возможно, герцог Лоренцо распорядится, чтобы дом закрыли и взяли под охрану, но в это слабо верилось.
– Их… их хоть похоронили достойно?
– Да. Я… сам об этом позаботился.
Этот вопрос Клаудия задала, когда они переходили Арно. Эцио невольно бросил взгляд на реку и благодарил Бога, что им удалось беспрепятственно добраться до южных городских ворот. Здесь он пережил несколько тревожных минут. Власти усилили посты на выезде из города. К счастью, фальшивые документы Паолы с честью выдержали испытание. Стражники придирчиво вглядывались в лица одиночных молодых путников и потому не обратили внимания на скромно одетую семью простолюдинов.
Их путь лежал на юг. Первый привал они рискнули сделать, только когда отошли на приличное расстояние от города. У местных крестьян Эцио купил хлеба, сыра и вина. Подкрепившись, путники позволили себе короткий отдых возле пшеничного поля, в тени раскидистого дуба. Молодому Аудиторе приходилось обуздывать собственное нетерпение. До Монтериджони было почти полсотни километров. Не так уж и далеко, но Эцио и Клаудия были вынуждены примеряться к шагу матери. Горе изрядно подорвало силы Марии и заметно состарило ее. Она так и не оправилась от потрясения. Молодой человек надеялся, что дядя Марио позаботится об их несчастной матери. Но какими бы прекрасными ни были созданные ей условия, выздоровление все равно наверняка не будет быстрым. Если по пути не случится ничего неожиданного, Эцио рассчитывал достичь дядиного имения под вечер следующего дня.
Ночь они провели в заброшенном сарае, где нашлось чистое, теплое сено. Поужинав остатками купленных припасов, брат и сестра устроили для матери мягкую постель и уложили спать. Женщина ни на что не жаловалась и, казалось, даже не понимала, где находится. Но когда Клаудия попыталась взять у нее шкатулку Петруччо, чтобы та не мешала ей спать, Мария пришла в неистовство, оттолкнула дочь и обрушила на нее поток брани, какую можно услышать разве что из уст рыночных торговок. Потрясенные, брат и сестра молча переглядывались.
К счастью, спала Мария спокойно и наутро выглядела отдохнувшей. Все трое вымылись в соседнем ручье и выпили чистой воды, заменившей им завтрак. Путь продолжался. День выдался теплым, но не жарким. Приятный ветерок обдувал им лица. За все время пути им встретилось лишь несколько повозок. У людей, работавших на полях и в садах, трое путников не вызывали никакого интереса. Эцио сумел
