клуатона, а на каких-то других кристаллах, созданных научной группой главного стихийника Демьяна Ледянского. Я решил, что ездить на этих штуках не буду из принципа. Из всех императорских магов я особенно не переваривал стихийников, хотя бы потому что был зол на них за мой протекающий потолок. Ада оказалась права – наверху, действительно, лило. И вчера, и сегодня, и завтра тоже обещали ливень.
Когда мы с Кларой прибыли в нашу первую в жизни съемную комнату, которая располагалась на чердаке доходного дома почти в центре города, мне, как и ей, захотелось рыдать в голос. Вот только Клара не сдерживалась и ревела весь вечер, я же должен был собрать волю в кулак и изображать довольного.
Комнату снял нам Старик по знакомству. В городе намечались международные игры магов-стихийников (будь они прокляты!), и свободного жилья не осталось, поэтому я честно старался не жаловаться. Однако после нашей с Кларой шикарной Ямы на третьем уровне Подполья эту комнату даже норой нельзя было назвать. А протекающий потолок, вообще, казался издевательством. Девять квадратных метров для нас с Кларой были маловаты, но Старик уже предупредил меня, что работать порой придется круглосуточно, а Кларе, вообще, предстояли экзамены в Танцевальную Академию.
– Не реви! – одернул ее я, когда понял, что утонуть в фейлинских слезах можно так же легко, как и в полноводной Маре. – Когда поступишь, переедешь в общежитие, оно как дворец.
Поступление Клары в Императорскую Танцевальную Академию было моим козырем, который я выложил еще в Подполье, когда переговоры зашли в тупик, и Клара окончательно уперлась. Как бы она ни злилась, но возразить такому аргументу не смогла. Уговорить Старика написать бумаги на Клару – рекомендацию и заявление, было нелегко, но я справился, стараясь не думать, что он потребует от меня в ответ.
– А если не поступлю? – никак не могла успокоиться Клара.
Я такого варианта не допускал и ответил со всей решимостью:
– Тебя обучала лучшая танцовщица Подполья, сама Руанда. Не ной.
Руанда была опальной балериной, некогда блиставшей на сцене Хрустального – главного театра страны. Одни говорили, что она связалась с дельцами дури, другие обвиняли ее в шпионаже, но так или иначе однажды ей пришлось бежать. Я пропустил момент, как именно Клара познакомилась с Руандой, сестра просто поставила меня перед фактом, что теперь будет обучаться танцам, и Руанде надо платить. Я и платил, пока через восемь лет знаменитую балерину все-таки не убили. Мои друзья из Гильдии убийц до сих пор утверждали, что это не их рук дело, но, если не они, то кто? Руанда унесла тайну с собой, и оплакивало ее все Подполье, так как балерину искренне любили.
Экзамены начинались через неделю, и я надеялся, что за это время Клара освоится и настроится на победу.
В комнате не было мебели, но из Ямы я захватил с собой матрасы, так как знал, что больше в наше новое жилище ничего не поместится. Удобства находились этажом ниже, и Клара, привыкшая к тому,
