звезды.
За спиной тихонько приоткрылась дверь, и уже по запаху и звуку хромающих шагов Агнеша опознала Вука, так что даже не стала оборачиваться.
– Чего не спишь? – тихо спросил он, своим рокочущим сонным голосом.
– А ты? – оставила его без ответа Рыжая.
– Тоже верно, – согласился он с ее молчанием и тоже притих, наблюдая за мерным движением небосвода.
Вук отошел и стал справлять нужду, сонно почесывая поясницу и блаженно прикрывая глаза. Агнеша отвернулась для приличия, хоть он мог бы сам позаботиться об этом и хотя бы зайти за угол.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Агнеша, когда он стал возвращаться, подтягивая штаны.
– Нога еще ноет немного, а в целом нормально, – просипел он, – вот бы всегда так все быстро и легко заживало.
– Я не об этом.
Вук нахмурился и недобро посмотрел на нее, предвкушая долгий разговор.
– Не знаю. Я пока не понял. Или понял, но не принял. Не то чтобы я грустил по ней, как по ушедшей любви, – он бегло зыркнул на Агнешу и страху опустил голову, позволяя волосам закрыть его взгляд и спрятать красноречивую мимику, – но она была мне близким человеком так или иначе. Думаю, гораздо ближе чем многие за всю мою жизнь. Тяжело конечно, а как иначе. Но я не в первый раз теряю близких, и, боясь, не в последний. Мне немало горестей выпало но судьбу, и я уже давно сломался, так что… что уж реветь, руки давно опустились, да и выжат я полностью…
Его монолог прервал утробный рык собаки, и вместе с Агнешей они синхронно встрепенулись и стали озираться по сторонам в поисках причины агрессии Сизой.
– Гляди, – указал Вук в сторону одной из изб неподалеку.
На крыше сидела кикимора и хищно скалилась, оглядываясь по сторонам. Руки ее были перетянуты веревками, а сама она была обернута в какое-то холщовое тряпье. Кожа на лице так сильно натянулась, будто ей разом срезали губы и нос, и теперь вместо них красовались две узкие щелочки, а остроконечные зубы кривой грядой вырывались из десны наружу.
– Смотри, понравишься еще, потом не отвяжешься, – хихикнула Агнеша и стала уходить внутрь корчмы, чтобы не привлечь внимание нечисти.
Сражаться задаром, да еще сонной и полунагой не сильно хотелось. Да и толку, если б нужна была помощь, об этом обязательно бы упомянул корчмарь. А так, похоже, что кикимора их не особо заботит.
Единственное, о чем не стала говорить Агнеша, что собака обратила внимание не на нечисть, а на Вука. Подлезла со спины и стала скалиться. Рыжая успела зажать ей пасть, прежде чем мечник понял, что причиной агрессии Сизой был он.
Собака с виноватым видом трусила за Агнешей, тыкаясь мордой ей в ладонь. Только они зашли в комнату, Рыжая крепко закрыла дверь на засов и присела на корточки рядом с собакой.
– Слушай, я пока не понимаю, что
