этого не заметишь, когда спохватишься, тогда уже поздно будет. – Говорила тихо мне всё это тётя Аня и тяжело вздыхала, словно, замечала и понимала то, чего я в упор не вижу и не хочу замечать.
Я и сам стал замечать, что что-то со мной происходит непонятное и неладное, только вот всё это я никак не связывал с поездками домой.
– Что со мной происходит? – Удивлялся я вслух и не находил ответа.
Много раз я задавал себе простой вопрос, но ответа не было. Может гормональная перестройка организма происходит, детских гормонов счастья вырабатывается меньше, вот хандра и начинается. Думал я наливая себе очередную стопку горячительного напитка, чтобы взбодриться. Организм перестроится и всё наладится, все через это проходят. Надо только просто переждать переходный возраст, вот и все неприятности.
Шли бурно-дурные 90-е годы, соответственно и настроение было такое. Загнанный советский народ от безумной гонки в светлое будущее, словно очнувшись от тяжёлого и дурного сна пытался предстать перед цивилизованным миром реформатором демократических перемен. Но всё это сводилось лишь к ничего не значащим митингам и громким лозунгам ошалевших от свободы слова бывших диссидентов и пустым разговорам на кухне советского обывателя. Умное меньшинство понимали и помнили слова певца-бунтаря Высоцкого, что настоящих буйных мало – вот и нету вожаков и поэтому готовились только к худшему. А одураченное госпропогандой большинство по своему обыкновению думало и надеялось, что скоро всё перетрясётся, надо только переждать и немного потерпеть и наступят лучшие времена. Советское зомбирование давало о себе знать – там на верхах, переключат кнопки и всё чудесным образом измениться к лучшему.
В нашей, Богом забытой стране, чудес в экономике как и в обычной жизни не бывает. Всё обрушилось в один момент – с обвалом рубля.
Допивая очередную 3-х литровую банку с креплённым вином, которую ушлые коммерсанты продавали с машины, кто-то один из собутыльников возмущённо замечал, что раньше на 380 рублей можно было всей семьёй целый месяц жить и ещё оставалось на черный день. Сейчас это палённое и разбавленное пойло, показывал на банку вина, столько стоит. Уже почти каждый по банке выпил и ни в жопу ни в голову не ударило.
– Что будет дальше? Скрипел он от злости своими зубами и сокрушённо мотал склонённой пьяной головой.
Дальше будет только хуже – это многие уже понимали.
Глава 5. Отступление
В начале 90-х я снова был дома, родители были уже на пенсии. Докатился до самого края или вернее сказать – оказался на самом дне жизни. По-жизни всегда так бывает, плывущему по течению человеку обязательно надо оказаться на дне, чтобы почувствовав под ногами твёрдую основу, оттолкнувшись, начать потихоньку всплывать из этого глубокого и мутного омута жизни или же остаться там навсегда. А всплывать, как правило,
