до десятой ступени, а дальше рассеивался во мраке.
– Если в доме есть зло, то оно точно там, внизу, – заключил Сашка и усмехнулся. А подвальное эхо повторило последние его слова: «там, внизу».
Они решили не спускаться, во всяком случае, пока не обследуют второй этаж. Оставят подвал напоследок, как десерт, как вишенку на торте. Дверь закрыть не удалось, она сильно провисла, да и ручки у неё не было. Антон подумал: «Как же пуговичный человек открывает и закрывает двери, если у них нет ручек?»
Лестница на второй этаж прогнила и представлялась весьма опасной. Если ступень не выдержит, то легко сломать ногу, а то и целиком провалиться. Они шли медленно и осторожно. Держались за черную стену, покрытую пылью, сажей и плесенью. На ощупь она была сырая и походила на слизняка. Антон поморщился и обтер руку о шорты. Но поскольку перила отвалились от первого же прикосновения, пришлось вновь прикоснуться к стене.
– Чувствуешь запах? – окликнул Антон Сашку и зажал нос свободной и чистой рукой.
– Да, воняет помоями или дохлятиной, – он озвучил мысли брата.
Чем выше поднимались, тем запах становился сильней.
Антону не хотелось идти дальше, он чувствовал, что они непременно обнаружат что‑то мерзкое, но говорить Сашке о своих опасениях не стал, все равно это ни к чему не приведет, разве что к насмешке и какой‑нибудь фразе из фильма, на подобии такой: «нельзя останавливаться на полпути» или «нам не ведом страх».
Поднявшись на второй этаж, они обернулись, окинули взглядом зал с высоким потолком и только теперь Антон обратил внимание на люстру. Она была из кованного железа, а вместо лампочек торчали догоревшие свечки. Капли застывшего воска облепили всю люстру, словно моллюски днище корабля.
– И как она только не упала, – удивленно произнес Сашка.
– Упадет еще. Слишком большая, чтобы долго продержаться.
– И ведь не украл никто.
– Наверное любимая люстра пуговичного человека. Не дает украсть, – заключил Антон и повернулся к дверям.
Их было три. Все без ручек и все прикрыты. Особо не раздумывая, открыли первую и вошли. Тут окно было чистым, словно его недавно полировали. Из него виднелись развалины завода, утопающие в тумане. За ними должен быть сосновый лес, но его не видно. Комната маленькая, почти как кухня в новой квартире Антона. На стенах сохранившаяся лепнина, изображающая морской берег, чаек и лодки. Пол целый, не гнилой и не вздутый от влаги. В углу, рядом с камином – больше похожим на морозильную камеру – старая раскладушка, на ней матрац и пожелтевшая подушка, из которой торчали перья.
– Можно будет заночевать тут, – Сашка подтолкнул Антона к раскладушке.
– Ну уж нет, – упрямо покачал головой он и ткнул пальцев в сторону подушки, – похоже воняет она.
На противоположной от камина стене висело мутное зеркало, а под ним стояла тумба. Пока Антон смотрел в зеркало, и сравнивал отражение с туманом, брат обследовал тумбу.
– Смотри, – острием ножа он перебирал пуговицы, мотки
