подошёл к девушке, параллельно слушая Патрика.
Как только он приблизился на расстояние вытянутой руки, то тут же скривился от отвращения.
– Эта тварь прибила её тело к стеклу гвоздями, – объяснил своё отвращение сержант, смотря на окровавленные руки жертвы, из которых торчали по семь-девять гвоздей.
С правой стороны, в конце длинного коридора, послышался скрежет вперемешку с шуршанием, затем, из дальней комнаты донёсся звонкий звук бьющегося хрусталя, а за ним упал какой-то пластиковый предмет.
– Они там! – указал Патрик, прижавшись спиной к стене. Он покрепче сжал служебный пистолет и тяжело вздохнул, ожидая скорой стычки. Ему очень не хотелось применять оружие, но на кону была жизнь ребёнка, поэтому, тут моральные принципы могут уйти на задний план. Да и к тому же, подстрелить жестокого убийцу – дело благое.
Рик мигом подбежал к напарнику, мельком окинул глазами коридор, затем пошёл вперёд, держа наготове пистоле. Полицейских сопровождали усталые, порой весёлые, а иногда и хмурые лица, запечатлённые на больших картинах, сидящих в позолоченных рамках.
Местами на белых стенах виднелась кровь. На красном ковре проглядывались следы сапог. Скорее всего они принадлежали мужчине, остальных подробностей сержант не знал, да и не пытался вызнать, ведь сейчас его голова была забита только одним – спасти ребёнка любой ценой.
Они минули две спальни и санузел, прежде чем добрались до полуоткрытой двери.
Рядом со входом стояли внушительные старинные часы, нагнетающие атмосферу своим мерзким тиканьем. Буквально каждый сдвиг стрелки сопровождался щелчком. Старый механизм очень раздражал и не давал сосредоточиться, однако, сержант всё же взял себя в руки и приблизился к детской.
Изнутри тянуло краской вперемешку с бензином, словно кто-то облил им всю комнату. Из-за этого кружилась голова и способность мыслить притуплялась.
Рикорд обернулся к напарнику и подал жест рукой, как бы говоря: «я захожу, прикрывай меня».
Удивительно, но Патрику не понадобилось долгих объяснений, он всё понял с полуслова.
Вся трусость ушла на задний план, а сменило её другое чувство… Нет, это было нечто иное – долг. Всё же, эти люди не просто так попали в правоохранительные органы. У каждого из них была своя цель, но заключалась она уж точно не в больших деньгах и славе, а в чести и долге. Они оба хотели помогать людям, от того и пошли на эту опасную работу.
Сердца их стучали всё чаще, вырываясь из груди, словно бешенный зверь, которому перешли дорогу. Они бились в унисон, будто единое целое.
Напарники шли осторожно, у них не было права на ошибку, ведь цена её велика! Особенно, когда речь заходит о жизни и смерти.
Как только сержант ступил за порог комнаты, позади раздался громогласный «Дон!».
Патрик подпрыгнул от испуга, мигом развернулся на сто восемьдесят градусов и спустил тугой курок. Грянул оглушительно-гулкий хлопок. От внезапного
