стояла кромешная темнота, нарушаемая лишь тусклыми лучами уличных фонарей, просачивающихся через щели. Пахло сыростью, плесенью и древесиной. Рикорд пошарил по стене в поисках выключателя, но вместо этого его рука наткнулась на хлипкий стеллаж. Стеллаж не выдержал и скинул с себя несколько тяжёлых мольбертов прямиком на голову полицейскому. Сержант выругался, достал из-за пояса фонарь и включил его. Внутри было множество картин, старых красок, различные хозяйственные предметы и старые игрушки – больше ничего.
– И где ты? – раздражённо спросил он.
Внезапный отчётливый звук заставил сержанта развернуться. Справой стороны дома упало жестяное ведро. Пушистые хлопья тумана кружились в отсветах фонарей, застилая обзор. Рикорд увидел, как чья-та тень мелькнула за углом особняка.
– Именем закона, стоять! – рявкнул сержант, спустив курок. Грянул выстрел. Пуля вспорола туманный саванн, после чего ткнулась в кирпичную кладку дома. – Зараза! – Мужчина начал преследовать убийцу. Глаза его щурились, мокрые от дождя волосы лезли в лицо, мешая обзору, но полицейский не сдавался.
Когда Рикорд добрался до боковой части особняка, то не обнаружил там никого. Мужчина начал отчаиваться. Однако, вой мотора разорвал густую завесу тьмы, и из соседнего переулка вынырнул старенький красный пикап. Сержант бросился к воротам. Он успел застать машину, однако, ему не удалось разглядеть лица водителя из-за света фар, только лишь жалкие очертания. Не раздумывая, он прицелился и нажал на курок, но старенький пикап оказался ловким и мощным, машина успела набрать скорость. Пуля пролетела рядом с кузовом.
Последовал ещё один выстрел.
Пуля глухо ударила в ржавый бок пикапа, когда тот со скрежетом сворачивал за угол. Всё смешалось – грохот мотора, шипение дождя и яростный пульс. Затем, стало тихо, только ветер шуршал в кронах оголённых деревьев.
Полицейский рванул вслед за машиной, надеясь догнать её, но было очевидно, что человек не справиться с такой задачей. Мужчина остановился посреди перекрёстка, он отчаянно озирался по сторонам, не зная, куда кинуться дальше. Порыв осеннего ветра хлестнул в лицо пригоршню мокрых листьев, и в их шелесте Рикорду почудился болезненный хрип беглеца.
Сердце сержанта бешено колотилось, отдаваясь в ушах частыми ударами. Он замер над люком, хватая ртом воздух и пытаясь осмыслить увиденное. В лёгких жгло от тошнотворной вони, а в голове царил сумбур из обрывков мыслей.
Внезапно приглушённый гул моторов пробился через шум ливня. Сержант остекленело уставился в темноту, силясь понять, что это за звук. Хрип беглеца? Или…
Рикорд отчётливо разобрал сигналы полицейских сирен, пронзающих ночную мглу. Подкрепление опоздало. Преступник оторвался, оставив после себя лишь перекошенное лицо одинокого копа.
Звуки становились всё громче, и в вихре противоречивых чувств Рикорд вдруг почувствовал, как его начинает сотрясать истерический, бессильный хохот. Раскатистый,
