– Лизавета Ивановна Дмитриева. Вы назначили мне встречу.
Макс суетливо посторонился, приглашая войти. Лиля переступила порог, напольные часы доигрывали свою механическую мелодию.
Да, этот мир действительно прекрасен! Здесь слышится смешанный аромат чистоты, дорогого одеколона, цветов и конфет, большая прихожая горит огнями светильников, открытая дверь зовет в гостиную с роскошной мебелью и сервированным столом!
Лиля заметила в прихожей огромное зеркало, поймала в нем растерянный взгляд Макса, смотрящий куда-то поверх ее головы. В прихожей стоял еще один мужчина, Лиля узнала его по моноклю, упавшему на грудь.
Волошин пожал плечами, глядя на шокированного Алексея. Тот театрально вздохнул.
–Милости просим, – пробормотал Макс, – А это – мой друг, граф Алексей Толстой. Но пусть вас фамилия не пугает, он поэт… начинающий. Милости просим, Лизавета Ивановна, отобедать с нами. Правда, у нас только вино и закуски…
И Макс широким жестом пригласил ее в гостиную.
***
Спустя полчаса Лиля покинула эту квартиру.
Спустилась по каменной лестнице с витражами. Кивнула консьержу. Прошла мимо важного дворника. Закрыла за собой витую чугунную калитку. Смешалась с толпой.
На душе было радостно и тревожно одновременно.
Конечно же, мужчины были глубоко разочарованы. Но Макс быстро оправился, с аппетитом ел и с аппетитом расспрашивал Лилю о жизни, работе и стихах.
Вспоминая их разговор, Лиля шла и улыбалась.
–И чему же вы их учите в своей гимназии?
–Мои предметы: французский и испанский языки.
–Слышишь, Алексей? А ты, хоть граф, а языкам не обучен! Читаете в оригинале? Что же вам нравится читать, Лизавета Ивановна?
Лиля принялась перечислять, Макс откинулся на спинку стула и сыто смотрел на стол, кивая ее словам.
–Вы принесли что-нибудь еще?
Лиля вынула из сумки тетрадку, Макс тут же принялся листать, ерзая и скрипя стулом. Лиля обмерла, уставилась на паштет.
–Не стесняйтесь, – граф подлил хереса, был обходителен и любезен, но почему-то сразу категорически ей не понравился, – у нас тут запросто.
Лиля учтиво кивнула, отпила вина, надкусила пирожное – крошки упали на салфетку.
–Лизавета Ивановна, но это очень хорошо, очень, – Макс глянул на нее поверх тетрадки, – Так сколько вам лет, вы сказали?
–Девятнадцать.
–Что ж. Ваши стихи отличает темперамент и искренность, они проникнуты интимностью женского начала. Вам следует писать больше, разнообразнее. Каков ваш круг?
Лиля посмотрела на хрустальный бокал с темно-янтарным вином. Мой круг? Полубезумная мать и маленькие колючие девочки, которые подрастут и станут злыми…
–Книги! – ответила Лиля, – Ницше, Безант, Достоевский, Библия, Трубецкой…
…Волошин бросил на Лилю испытующий взгляд, и будто
