ступеням. Он попытался улыбнуться мне, но сделал это всем организмом сразу. Причем так, что его дряблые щечки затряслись, как студень на подносе у неумелой домохозяйки. Он явно пытался вспомнить, где же и в какой ситуации меня видел. Я улыбнулся ему в ответ, мысленно посоветовав: «Славик, не ломай свой мозг – это было давным-давно. Но рад, что ты меня всё-таки пытаешься вспомнить».
Действительно, десять лет тому назад, только-только прилетев в «Звёздную гавань», я подобно многим прибывшим прошелся по Проспекту Блага и уперся взором в здание фешенебельного отеля. Тогда после переделки на Миноксе жизнь мне казалось удивительной штукой; мне чудилось, что я начну её заново, и на чистом листе моей судьбы будут начертаны сугубо красивые слова, написанные исключительного изящества каллиграфией. Симархическое правительство отблагодарило меня за славную службу и умение держать язык за зубами звонкой монетой и некими другими благами. А потому выглядело, что наступил тот самый долгожданный момент, когда можно было начать свой век снова. Тогда гордо прошествовав по Проспекту Блага, я поднялся по ступеням отеля и весело обратился к Славе, который, казалось бы, с момента возникновения космического города был неизменным элементом его пейзажа.
– А что, милейший, надо понимать – это самый лучший отель в гавани? – вопросил я как можно небрежнее
– Именно так, в наших краях лучше места для постоя не найти. Здесь останавливались…. , – и далее Славик веселой скороговоркой начал перечислять всех тех, кто из известных величин обитаемого мира почтил своим гостеванием «Багровый понтифик».
Список, надо отметить, получался внушительный. В знак понимания, мол, я тоже из таких, покивал головой, дал векшу на чай и в тот момент впервые в своей жизни оказался в недрах гостиницы, ставшей напыщенным символом нашего захолустья. Впрочем, прожил я здесь недолго. Через месяц мне пришлось перебраться во второй сектор, затем я опустился до четвёртого, а некоторое время спустя моё падение закончилось тем, что я стал обитателем «полудюжины». Но, по крайней мере, я не слишком привык к шикарной жизни, а потому не пришлось разочарованно переквалифицироваться из богатея в дешевые проходимцы. Прохвостом с подмоченной репутацией я стал почти сразу же, так сказать, минуя стадию толстосума. Потом я ещё несколько раз бывал в отеле сугубо по делам, и каждый раз меня встречала неизменная галактическая улыбка размером почти во весь человеческий организм.
Миновав громадные, простёршиеся почти до самого городского неба-потолка двери, услужливо встречавшие мурчащей мелодией, в которой угадывалась фраза «Добро пожаловать, дорогой гость!», я оказался в просторном холле гостиницы. И тут же в меня впились пытливые глазки дежурного портье, франтовато вытянувшегося за стойкой администратора. Он не был мне знаком, что могло быть как плюсом, так и минусом. С одной стороны, я мог пропеть какую-нибудь сказку о цели своего визита в гостиницу, с другой стороны, моё путешествие
