сгладить момент.
Нас окружил флер безмолвия, разбавленный мерным шуршанием расчески.
– Тогда… – раздался серебристый голос. – будь всегда со мной.
– Ну нет! – вскинулся я в ответ. – Это похуже смертной казни!
– Ах ты ж! – возмутилась девушка, и веселый смех разлетелся по комнате.
Я смотрел на развернувшуюся картину. Никогда такого не было. Мы постоянно ругались и ссорились, когда были на родине. Потому бросил взгляд по сторонам и увидел, как черный туман просачивается в комнату через щель под дверью.
– Ор.. – захотел я закричать и меня вырвало из сна.
***
– Как он? – уши резанул жесткий женский голос.
– Бредит. – отозвалась другая девушка. – Нам бы связаться с церковниками…
– С ума сошла?
Я не смог удержать себя в сознании и вновь окунулся в сон.
***
В этот раз я видел комнату. Интерьер был размыт, и вдруг меня потянуло. Словно у меня нет ног или рук. Передо мной открылись двери, и впереди показалась гора золота. Вот ее я видел отчетливо. Чего тут только не было: украшения, оружие, кубки и монеты. Со всей дури я влетел в нее и…
Снова оказался в первой комнате, и вновь неведомая сила потянула меня к закрытой двери…
***
Я пришел в себя рывком. Очередной удар о горку золота позволил открыть глаза.
Я был в той комнате, которую мне выделили в борделе. Я тут же ошеломленно осмотрелся вокруг. Интерьер тот же, только на кровати, в ногах, посапывала Дора. Именно ее приставили ко мне, и тогда ночью она подхватила мое плечо.
Откинув тонкую простыню, заметил, что лежал я совсем голый. Правая нога вся перебинтована, и грудь опоясали серые полоски ткани. Бурые пятна намекали, что раны все еще кровоточат. Но… я подвигался. Очень хорошо – подвижность на месте.
Я нагнулся вперед, и боль резанула грудь. Поморщившись, толкнул сиделку.
– Эй. – сказал негромко и поразился своему хриплому голосу.
Веки девушки затрепетали в следующее мгновенье открылись. Она сонно посмотрела на меня, после чего резко вскочила. Деревяный табурет с грохотом упал на пол.
– Господин! – воскликнула Дора. – Вы пришли в себя!
– Долго я был в бреду?
– Четыре дня. – сообщила девушка, отправляясь поднимать стул. – Мы уже думали…
Я сжал челюсти. Черт-черт-черт! Это очень плохо! График и так был плотный, а теперь вообще все на волоске повисло. Я просто могу не успеть все организовать!
– Я позову госпожу. – поклонилась сиделка и пропала из комнаты.
Только дверь мягко встала на место на прощание. Скинув одеяло, поплелся к своей одежде. Вот ведь! Штаны на выброс, рубаха на тряпки. Нужно попросить новое.
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошла местная мамка. Она прикрыла за собой деревянное полотно и твердым шагом подошла ближе.
– Как
