села напротив Бита за маленький квадратный столик, который стоял у окна и выходил на Десятое авеню. Когда они вошли в зал ожидания, который был предназначен для сотрудников, их уже ждал ассистент, чтобы вручить Биту два бумажных стаканчика с кофе и проводить их к местам. Бит поставил напиток Мелоди перед ней, поворачивая чашку, пока маленький носик на пластиковой крышке не оказался ближе всего к ней. Это было неосознанное движение, от которого пульс Мелоди ускорился, как у ребенка, преследующего грузовик с мороженым.
Они остались вдвоем, и это лишало всякого мужества.
Собрание подходило к концу. Предложение о «Ловушке для родителей» было абсурдным, агрессивным и нелепым. Очевидно, Бит был застигнут врасплох конкретными деталями шоу и не собирался развивать эту идею дальше.
Однако любопытство переполняло ее, и Мелоди обнаружила, что не может сесть на поезд в Бруклин, не удовлетворив его.
Ей нужна была минута, чтобы собраться с духом. Мелоди потягивала кофе, наблюдая, как Бит не спускает с нее глаз. В животе у нее похолодело, мысли совсем путались. Сидя совсем неподвижно, он внимательно рассматривал ее рот, пока она подносила чашку к губам, как будто хотел убедиться, что он идеально расположил чашку так, чтобы та соприкоснулась с губами. Когда это произошло, ведь ошибиться он не мог, что-то у него в горле сперло, и он никак больше не мог избавиться от этого чувства.
Он все еще мог заставить собеседника почувствовать, что тот единственный человек в комнате. Это была его сверхспособность, не так ли? Это притягивало к нему людей. Не мешало бы помнить об этом.
Также ей бы не стоило обращать внимание на то, как его рельефные губы присасываются к носику на крышке кофейной чашки или на остатки кофе, которые он слизнул, когда поставил напиток обратно. Но прошло мгновение, прежде чем Мелоди обрела голос, ведь ее обуревали бушующие гормоны – в последний раз они так сильно буйствовали при их последней встрече. Это не значит, что Мелоди не имела опыта с мужчинами и не спала с ними. Она даже получала удовольствие. Но связь, доверие, в которых она нуждалась, чтобы чувствовать себя по-настоящему желанной, так и не появились в ее жизни. Она всегда была всего лишь одинокой девушкой, занимающейся сексом с одиноким парнем. При этом у них никогда не было чувства партнерства или принадлежности друг другу. Но каково было дотронуться до Бита? А чувствовать его прикосновения?
«Ты никогда этого не узнаешь», – подумала она.
У него наверняка была девушка. Она была очень удивлена, что у него не было обручального кольца на пальце, у этого безумно красивого, успешного тридцатилетнего мужчины, который был еще и добрым. Добрым! Кто же еще был добрым? Ведь это такое устаревшее и недооцененное качество. А у Бита Докинза оно было.
– Мел, – сказал он сейчас, снимая пиджак и поворачиваясь, чтобы повесить его на спинку стула, заставляя аккуратную область косых мышц живота двигаться под его белой рубашкой. – Мне так стыдно, что я зря привез тебя сюда.
Зря? Она бы поехала на противоположное побережье, просто чтобы выпить с ним кофе.
– Пожалуйста,
