ты звонишь мне? Я в Грант-Уэсте.
Он рассмеялся.
– Я только твой номер помню. Не спрашивай почему, но это так. Можешь звякнуть моему братишке и сообщить, где я? А он там разберется.
– Зик?
– Что, моя ягодка?
– За что тебя загребли?
Он расхохотался громче.
– Да я сам не в курсах, но как только въеду, поделюсь с тобой. А сейчас я даже не знаю, где мой телефон и шмотки.
– Ты голый?
– На мне комбез типа тех, в которые наряжают зэков при перевозке. Думаю, я был в одних трусах, и они сказали, что это было неприемлемо. Надеюсь, мне его оставят: если простирнуть раз двадцать, то получится крутой прикид для Хэллоуина.
– Все, с меня достаточно.
– Погоди!
Я сделала паузу, но он молчал.
– Что?
– Э-э, ты как? Как дела с ма…
Я нажала отбой и, ругнувшись, стала набирать своему бывшему.
Тут дверь открылась, и на меня упал луч света – парень замер на пороге.
– А ты еще кто?
Он был огромный, с длинными черными волосами, собранными в небрежную гульку. Ему было не к лицу, и заранее становилось жаль того, кто рискнул бы сказать ему об этом. Еще он совсем не походил на брата.
– Мне нужно позвонить. Твой брат сказал, что я могу зайти сюда.
Парень прошел в комнату, закрыл дверь и включил свет. И, замедлив шаг, окинул меня взглядом.
– Без проблем. Звони, сколько хочешь.
Я прищурилась – долго это не займет – и нажала на звонок.
Мой бывший, лучший друг Зика, должен был ответить, если, конечно, не спал и не трахался. Так и случилось – после второго сигнала.
– Мара?
– Зик только что звонил из обезьянника.
– Что?
Я сделала паузу.
– Хочешь, чтобы я повторила по слогам?
Он фыркнул.
– А почему я узнаю об этом от тебя?
– Это ты у него спроси. Ну что, смотаешься за ним?
– В Грант-Уэст?
– Нет. Он в Кейне. Насколько я понимаю, в полицейском участке. Звонок был за счет абонента.
Он выругался.
– Ясно. Съезжу за ним. Э-э…
Блейз был моим «с привилегиями» в Фоллен-Крест, но про маму он не знал. А сейчас, судя по мягкому тону, уже был в курсе. Мне стало трудно дышать. Он собирался спросить про нее: как у нее дела и как у меня.
Поэтому я опередила его, тихо сказав:
– Тогда пока, Блейз.
– А, ну да. Пока…
Закончив разговор, я подождала. Иногда внутри разрастается такая пустота… Когда у нас с ним все закончилось, такое происходило регулярно. Я держалась не лучшим образом, нет-нет да и срывалась, но он понятия не имел, почему я так реагировала. И после этого разговора я стала подозревать, что, возможно, он до сих пор не знал.
Но пустота не подступала, и это уже было хорошо. Это был прогресс.
