которое впоследствии попало к биографу Джонатану Димблби. Церемония венчания (Эндрю католик, Камилла не стала креститься) прошла 4 июля 1973 года в присутствии 800 гостей. Их было столько, что примерно для сотни человек сидячих мест не нашлось. Гардс-Чапел была забита до отказа. Присутствовали также королева-мать и принцесса Анна, а принцесса Маргарет присоединилась к приему в честь молодых, который состоялся позднее в Сент-Джеймсском дворце. Анна, еще влюбленная в Эндрю, чувствовала себя «разбитой» из-за его свадьбы. Вскоре она обручилась с капитаном Марком Филлипсом, менее мужественной и менее интеллектуально развитой версией Паркера-Боулза. Чарльз дал ему шутливое прозвище Туман[18]. Принц Уэльский на свадьбе присутствовать, к счастью, не смог, поскольку отбыл в Нассау в качестве представителя Королевы на церемонии по случаю предоставления Багамским островам независимости. Вряд ли его настроение в те дни улучшил случившийся во время передачи документов инцидент: когда бумаги, подтверждающие новый статус государства, были подписаны, на всех участников встречи упал навес.
Впрочем, Чарльз хотя бы избежал необходимости видеть бывшую возлюбленную в великолепном пышном платье и с бриллиантовыми украшениями в волосах. К алтарю, у которого Камиллу ждал красавчик-офицер, ее вел отец. Покидая часовню, жених и невеста с гордостью прошли под скрещенными саблями офицеров дворцовой кавалерии. Королева-мать – главная свидетельница – собственноручно расписалась в реестре.
Если взглянуть на него сквозь призму времени, Эндрю Паркер-Боулз напомнит одного из персонажей романа «Гордость и предубеждение», Джорджа Уикхема. Оба были красавцами, оба офицеры. И оба оказались ненадежными распутниками. Вот только Камилла, в отличие от Элизабет Беннет, всегда знала об этой слабости мужа.
«Его умение очаровывать было поистине невероятно, – вспоминала позднее одна из любовниц Паркера-Боулза. – Женщины безоговорочно верили его словам. Казалось, он околдовывал их, заставляя влюбиться в себя, иногда бросая девушку так быстро, что у нее кружилась голова. В этом смысле он был абсолютно безжалостен».
Единственной женщиной, чье расположение ему так и не удалось завоевать, стала Розалинд Шанд. Она считала, что зять слишком уж поглощен установлением социальных связей, и не сомневалась: ходить налево он не перестанет.
Она оказалась права. На протяжении практически двадцати двух лет брака с Камиллой он был ей так же неверен, как и семь лет до него. «Во время нашей связи с Эндрю Камилла подходила ко мне на вечеринках и спрашивала, чем я занимаюсь с ее парнем, – вспоминала леди Кэролайн Перси. – Она всегда так поступала с его женщинами. В конце концов мне это надоело, и я ответила: "Я с ним закончу, и можешь забирать обратно"». Похоже, только неискоренимый оптимизм и тот факт, что Камиллу все это совершенно не смущало, и позволили
По-видимому, намек на царивший в голове Марка Филлипса туман. –
