люба? Чай, егда себе хозяин, вернее станет. Хошь туды, хошь сюды – живи по нраву. Токмо ежели сам не сдюжишь.
– Не сдюжишь – ясно-понятно. Однакоже не токмо во том ейная сила. Добрая артель воле вольной не препон. Поди, грабити да разбойничати артельно сподручнее – ухмыльнулся бурлак. – А коли тяжкое да долгое дело без крепкой артели не сладити. Нынче и старатели чаще к артели клонятца.
– Бурлацкое дело токмо летом бывает. Однакож и во зиму жить надобно, – продолжил Михаил. – Артель, чай, не пособит.
– Так да сяк делов хватат. Изба при себе. Зимою по камскому льду ямщицкей промысел справляю. В тайге промышляю тож, рыбалю. Сложа руки не сиживаю. На хлеб-соль завсегда разживуси. – И добавил с хитрой улыбкой – Да на бурлацкей достаток грех жалитьси.
Бурлак был прав. То, что художник Репин своей «бурлацкой» картиной заработал за три года, небольшая бурлацкая артель зарабатывала за два месяца. И труд у них был не особенно тяжёл, лямку тянули редко. Обычно они устраивали на судне барабан и подтягивались с помощью закреплённого впереди якоря.
Но затянулся их диалог. Заспешил бурлацкий бригадир. Дела по снаряжению для трудного пути ждать не могли.
Наняли две телеги для совсем слабых и больных ссыльных, для самых малых детишек. Утром, не задерживаясь, двинулись дальше. Больших проблем с дальнейшим передвижением быть не должно.
Весь день шли довольно бойко. Смогли легко дойти до Камских Полян. Нашлись просторная клеть и амбар для путников. Хозяева небескорыстно поделились кой-какими съестными припасами. На следующем этапе неподалёку было село Бетьки с Троицким монастырём. Прослышав о партии ссыльных, монахи вынесли на берег монастырские дары.
Двигались дальше. Погода благоприятствовала. Ветер дул в спину и в парус дощаника. Благополучно достигли Мысовых Челнов. В этом бойком месте для путников нашёлся большой амбар. Дальше до Соли Камской деревень было мало. Те, что были, совсем не большие. Купцы и прочие проезжие ночевали обычно в своих челнах и дощаниках.
Ещё два дня шли довольно споро с попутным ветром. Потом река повернула к северу. Парус ставили реже, течение ускорилось. В особенно трудных местах тянуть лямку помогали стрельцы-охранники и, кто был в силах, ссыльные. Часто приходилось ночевать на берегу, под открытым небом.
Близилась половина пути до последнего пункта на Каме – Соли Камской. Многие ссыльные были сильно истощены, не могли помогать бурлакам, с трудом брели по берегу. Иногда приходилось нанимать тягловых лошадей. Нашивошник держался дольше многих, но и его силы были на исходе. Помогала лишь мысль, что от него зависит жизнь и благополучие семьи, особенно детей. Это позволяло найти последние силы, идти дальше.
Жители попутных деревень, сколько могли, помогали домашними харчами, несли хлеб, молоко. Набожность с христианской добродетелью делали своё дело. И народная мудрость – от сумы да от тюрьмы
