во времена моего детства уже закрытое. Но вот «кавбригадой» финансовую проверку не называл даже дедушка. А как-то раз на мои уверения, что я достаточно хорошо знаю текст, сказал:
– Разве это хорошо? Вот помню, как на знание текста экзаменовали… брали том ТАНАХа и протыкали длинной иглой в любом месте. И кто не мог назвать каждую букву на каждой странице во всем томе, где та игла прошла, тех снова учиться отправляли.
В общем, он хоть и выглядел стариком, скорее всего, был гораздо старше, чем казался.
А как насчет остальных? Вот, к примеру, Оноприенко. Если я правильно угадал и она говорила о Карибском кризисе, так она должна была в ту пору только на свет появиться. А она рассказывала, как будто эта история приключилась, когда она уже здесь работала.
В общем, кто их разберет.
«Бабочку» с «Ирмологионом» мы сдали в печать без приключений, поступил какой-то новый заказ, и тут, еще на раннем этапе, образовалась проблема с главным издательским компом. Да, здесь это тоже бывало. Вызвали программера. Программер, к моему удовольствию, оказалась молодой симпатичной блондинкой по имени Олеся. Она осмотрела комп и заявила, что ничего там не поломано, а для работы над заказом нам не хватает какой-то особливой программы – я название ее слышал в первый раз, но Олеся говорила с полной уверенностью.
Тут я обнаружил, что бессловесная Мансурова способна на долгие и яростные препирательства. Она настаивала на том, что программу надо брать лицензионную, иначе не сработает, а где деньги на это взять – пусть не у нее спрашивают. Олеся была против того, чтоб и деньги зря расходовать, и время. Она, мол, знает, где такую прогу скачать, ну, не совсем такую, похожую, но она берется за небольшие деньги довести прогу до ума. За совсем небольшие, гораздо меньше, чем «Абраксас» за нее сдерет. Мансурова шипела, что она такими фокусами уже сыта и что Олеся, мол, полешанка и не к лицу ей воровать проги, как цыганке кур.
Тут Кузнецова, доселе молчавшая, уткнувшись в очередную рукопись, внезапно оживилась:
– А что, цыгане – это мысль, – и потянулась за мобильным.
Тут из своего кабинетика вынырнул главред, оказывается, внимавший всей полемике.
– Мадам, оставьте Тамилу в покое. Не стоит дергать цыган по таким мелочам, это на крайний случай.
Кузнецова как-то нехорошо усмехнулась, вроде «знаем мы ваши крайние случаи», но телефон отложила.
– Какая же это мелочь, когда книгу иначе сверстать невозможно! – возмутилась Мансурова.
– А мы купим лицензионную, купим. А стоимость включим в общий счет. Заказчику надо, вот пусть и оплачивает. Ты, деточка, с «Абраксасом» и поведешь дела, пойдем обсудим…
– Вот и правильно, – проворчала Мансурова. Олеся, кажется, тоже не была огорчена – очевидно, ей при таком раскладе полагались комиссионные. Кузнецова не прореагировала никак – это не была ее сфера работы.
Вспоминая разборки наших дам, я спросил у Оноприенко, когда она пришла из типографии:
– В
