кто эти книги делает? Обладают ли они особыми способностями? Лукас ведь намекал, что не всякий способен ощутить воздействие книги. И главред не просто так испытательный срок мне назначил.
В самом деле, кто у нас тут есть? Начальник, каким-то образом изучавший каббалу (или гематрию с нотариконом, я в этих тонкостях не разбирался). Программистка из потомственных полесских ведьм. У редакторши были какие-то темные дела с цыганами. Или не с цыганами (я слазил в энциклопедию и выяснил, что Чуфут-Кале, во-первых, переводится как «еврейская крепость», во-вторых, был столицей Крымского улуса при Джаныке-ханым, а это была очень крутая дама). Я не знал, что там с верстальщицей, художником и технологиней, но есть все основания считать, что и они как-то связаны с подобными сферами.
Я решил поговорить об этом с Вдовой Викинга. Собственно, я бы с большим удовольствием поспрошал симпатичную Олесю, но она что-то не показывалась. По всей вероятности, Кузнецова сочла, что вопросы мои относятся к сфере профессиональной деятельности, и ответила:
– Как я понимаю, ваш интерес можно сформулировать в двух вопросах. Обладают ли те, кто здесь работает, особыми свойствами, превышающими обычную перцепцию? И являются ли они действующими магами?
В общем-то, мое меканье к этому и сводилось, и я кивнул.
– Ответ на первый вопрос положительный, на второй – отрицательный. Мы, работающие здесь, реагируем на силу, отзываемся на нее, но не обладаем ею. Такое состояние вызывается разными причинами. Кровным родством с носителем силы или клятвой, данной на крови такому носителю. Утрата подлинной силы также вызывает остаточные явления – нечто вроде эха. В любом случае никто из нас магом не является и не станет им. – Она сделала паузу. – А теперь вопрос третий и главный, который вы не высказали: «А как же я?» Не знаю. Возможно, будущее определит, привело ли вас сюда обычное любопытство или высокий уровень восприятия. Но если у вас не обнаружится особых качеств, не рекомендую огорчаться. В этой работе нет перспектив.
И глаза у нее были узкие, как у гадюки. Какие там викинги, какие цыгане. Вообще неизвестно кто.
Все это звучало довольно обидно. Не то чтобы я собирался всю жизнь сидеть корректором в провинциальном издательстве. Даже если эта работа продлевает жизнь. Но получалось так, что даже если я успешно пройду испытательный срок, то окажусь среди низшего класса магического мира, причем без всякой надежды на высшую ступень. Ну, разве что с перспективой подсидеть Кузнецову, как намекала технологиня. Или даже самого главреда – не бессмертный же он, в самом деле. А смысл?
Хотя, наверное, какая-то сермяжная правда в таком положении дел имелась. Если б кто-то из работающих здесь обладал так называемой подлинной силой, то вряд ли он – или она – довольствовался тем, что делает. Он стал бы вносить в работу что-то новое, что-то свое, а не просто воспроизводил паттерн заказчика. А это, наверное, чревато. Обладающие силой создают магические книги, мы их только тиражируем. Не случайно ли Лукас, единственный из нас, чья работа содержит элемент творчества, трудится за пределами конторы?
Если
