на это, горячие головы “Спартака” собрались в штабе берлинской полиции, чтобы избрать временный революционный комитет, призвавший к всеобщей забастовке и массовому восстанию. На призыв откликнулись полмиллиона демонстрантов: они вышли на улицы Берлина с плакатами, призывавшими лояльных правительству солдат не стрелять в своих сограждан.
Это стало роковой ошибкой. Над Народной военно-морской дивизией нависла угроза роспуска, что послужило причиной кризиса, разразившегося в рождественские дни 1918 года. Дивизия отказалась встать на сторону демонстрантов. Против протестующих выступила регулярная армия (один отряд использовал даже захваченный британский танк “Марк IV”), а также Freikorps – возрожденные военизированные формирования, члены которых явно тяготели к правым. Эти добровольческие отряды были набраны реакционно настроенными офицерами, страстно выступавшими против капитуляции Германии в войне и против большевизма. Впоследствии они станут самыми непримиримыми врагами Веймарского правительства и ядром нацистской партии Гитлера[12]. Несмотря на идеологические расхождения, временное правительство, отстаивая свое существование, быстро заключило с фрайкорами соглашение. Заместитель председателя СДПГ Густав Носке, до недавнего времени называвший себя “народным уполномоченным по делам армии и флота”, взял на себя командование добровольцами-реакционерами. “Кто-то должен быть кровавой собакой, я не боюсь ответственности”, – говорил он[13].
В Киле Зорге с друзьями вооружились – вероятно, пистолетами, так как их было легко спрятать, – и поспешили в Берлин, чтобы вступить в бой. Но они опоздали. При поддержке артиллерии фрайкоры освободили несколько зданий, занятых революционерами; в результате столкновения 156 восставших были убиты. “Партия нуждалась в помощи, но, когда я приехал в Берлин, было слишком поздно что-либо делать, – расскажет в дальнейшем Зорге японским следователям. – Нас остановили на вокзале, обыскали на предмет наличия оружия, но, к счастью, моего не нашли. Любого человека, имевшего при себе оружие и отказывавшегося сдать его, расстреливали. Меня и моих товарищей на несколько дней задержали на вокзале, а потом отправили обратно в Киль. Это никак нельзя было назвать триумфальным возвращением”[14].
Пока Зорге с товарищами находился под арестом на Центральном вокзале Берлина, предводители “Союза Спартака” залегли на дно. 15 января скрывавшихся Розу Люксембург и Карла Либкнехта обнаружили в одной из квартир берлинского района Вильмерсдорф. Их немедленно арестовали и передали самому крупному корпусу добровольцев – Гвардейской дивизии конных стрелков. В ту же ночь обоих заключенных жестоко избили прикладами винтовок, а потом застрелили. Тело Люксембург бросили в канал Ландвер, а труп Либкнехта подбросили в городской морг[15].
На тот момент революция в Германии завершилась. Оставаясь в Киле, Зорге слишком рисковал, и он перебрался в Гамбург, чтобы получить
