Мы не устали, правда. Да если бы и устали… Лучше что-то делать, чем сидеть по каютам и вспоминать… Такой труп.
I. Флора-фауна
1
Холод будто облепил моё тело и сросся с кожей, превратившись в сдавливающую боль. Пламя горелки подёргивалось, словно танцуя на ветру, и от его движений темнота вокруг казалась живой, а потому была особенно пугающей. Но перекрывать газ я не спешил: без огня станет ещё страшнее. Как в детстве, когда гасил свет и словно давал монстрам, прячущимся в бездонной черноте, разрешение кинуться на тебя и… И что сделать?
Сейчас всё было иначе: только полная, пугающая тьма и могла хоть как-то защитить, спрятать от монстров, которые в ней действительно обитали. Тогда, дома, чудовищ не было, и свет спасал. Сейчас они есть, и спасёт от них только темнота.
Я собрал остатки воли и всё же потянулся к крану горелки. Его я уже не чувствовал: пальцы на морозе онемели, а потому и перекрывать подачу газа было трудно. Но я справился: постепенно огонь стал тоньше и ниже, а потом и вовсе исчез. Темнота накрыла меня окончательно, и остались лишь звуки, да и те размазанные ветром по кажущемуся теперь бесконечным пространству ночи.
Я сразу проверил пульт от дрона, в первую очередь потому, что небольшой экран давал совсем слабый, но свет. Смотреть на то, как близко ко мне снежники, не хотелось. Это как с болезнью: если подозреваешь, что в тебе есть что-то, что может убить изнутри, боишься идти к врачу, словно только поставленный диагноз и спустит смерть с цепи.
Но знать надо.
Снежники бродили совсем рядом, трое: двое помельче, уже не детёныши, но ещё и не заматеревшие. И один здоровенный, широченный, как танк докосмических времён.
Шерсть у этих тварей особая, показатели теплоизоляции – это нечто. Но даже через неё жар их тел чуть ли не слепил тепловизор, и на экране твари отображались ярко-белыми пятнами. К счастью, двигающимися бесцельно, ко мне не направляющимися.
Не боятся они огня, хоть разумом там и не пахнет. Наоборот, пламя горелки в этой густой бесконечной ночи их только привлекает. И отбиться от них нечем, оружие сокоординатор-один решила не брать… Хотя, слышал я, что черепа снежников выдерживают попадание даже из военных образцов. А уж охотничьи, которые только и можно было бы взять…
Как же холодно. Ноги ниже колен уже и не болели, только бёдра. Дальше бёдер я просто ничего не чувствовал. Надо было бы ходить не переставая, как дикарь вокруг огня, но я в какой-то момент устал, решил присесть… И потом только и думал: «Сейчас… сейчас-сейчас… ещё немного, ещё полминутки посижу… И встану, встану. И снова буду ходить…». Но так и не смог себя заставить. Смерть на морозе так и наступает: накатывает слабость, сознание туманится, ты словно растворяешься в этой боли, засыпаешь и… всё. Как там называли… «добрая смерть»? Ну… всяко лучше, чем встретиться со снежником. Видел я с дрона, как один убил бегающее дерево. Уснуть насмерть намного лучше…
Я мотнул головой. Нет, нет… Никакого уснуть. Держаться.
