и никакие аргументы не заставили монаха признать вину. Он следовал уставу ордена, сопутствующие жертвы – головная боль вашего телохранителя.
Одни только воспоминания заставили Каз поморщиться. Ну, Дакин кажется адекватным и не использует формулировок «сопутствующие жертвы».
Чтобы волосы поскорее высохли, Казимира расправила их по плечам. Солнце припекало спину, но как будто совсем не грело, временами Каз всё ещё вздрагивала от холода.
– Если он тебе стоит костью поперёк горла, – спросила она у Вега, разминающего затёкшую спину, – чего тогда защищал его перед деревенскими?
Куртка Вегарда висела рядом, дотянуться можно, в ней Казимира бы точно отогрелась. Нет уж, оружие его беру, теперь ещё и одежду?
– Я хотел помочь, а не тащить с собой чужака.
Вег стянул через голову рубашку и снял сапоги.
– Как плечо? – Вегард обернулся к Казимире.
Она и забыла уже о травме, поводила рукой, подняла-опустила.
– В порядке.
– Надо что-то холодное приложить.
– Всё в порядке.
– А будет лучше, быстрее вернёшься в форму. – Он прошёлся вдоль реки и вернулся с плоским холодным камнем.
– Хорошо, мамочка, – кисло ответила Каз.
Вегард усмехнулся и, будто поражённый ударом, схватился за грудь.
– Не начинай. Нытья Ариана хватает.
Она заметила теперь и его шрамы. Что за компания – у каждого по два десятка рубцов. На одном Казимира задержала взгляд – ровный полукруг под сердцем, должно быть, глубокая была рана.
– Так, что с охотой? – спросила Казимира, отводя взгляд к лесу.
– Сначала тоже хочу искупаться. – Вег подошёл к ней ближе. – Глянь, волосы не подпалил?
Он наклонил голову – в нескольких местах русые пряди и правда завились, капли чужой крови запеклись на его лице и руках. Стоп. Если можешь это рассмотреть, значит, стоишь слишком близко.
– Как твоя голова? – Вегард выпрямился и поджал губы.
– Иди уже, мойся, – отмахнулась Казимира. Когда Вег спустился к воде она бросила вдогонку: – Жаль, что мирно всё не разрешилось.
– Ага.
Вег расстегнул ремень брюк, и Казимира снова отвернулась к лесу.
– Когда они пришли в первый раз, ты осторожно отбивался, я видела, – продолжила она погромче, чтобы перекричать плеск воды. – Ты не хотел им навредить, хотя это твоя работа.
Он ничего не отвечал, и Каз притихла. Смотрела на деревья, грела спину и думала, что явно не такого ждала от этого контракта.
Красивый вид, редкость для Гастина – лес, поляна, река. А, нет, в эту сторону нельзя смотреть. Вдохнула поглубже. Пахло мхом, рыбой, тиной и влажной древесиной. Вот так, думай о природе, о пейзаже. И не вертись.
Южный Гастин сочетал и сухие степи, и редкие леса, но Каз, за годы на дороге привыкшая к постоянному песку, злому ветру и простору, забыла, что бывает по-другому.
